О, небо! Он послан мне судьбой, чтобы зализывать сердечные раны после встречи с мужем!
— Ух ты! — рассмеялась я. — Привет, я — Любовь. А ты кто?
— Данил Баюн, — представился оборотень.
— Мяукни. — Довольно прищурилась от яркого луча солнца, что проникло сквозь ветки деревьев.
— Мяу, — улыбнулся он и прошёл мимо.
Направлялся к Лихо.
Вроде опасности никакой не представлял. Оглядывался на меня, одаривал блистательной улыбкой.
Бета.
Это — верный бета Нила. К гадалке не ходи, прискакал, как только почувствовал, что вожак в деле.
3. 3
Нил стоял спиной к столу, лицом к стене. Заложил руки за спину. Ещё был худ. Кости торчали.
Но гребень, что гривой тянулся по голове и по позвоночнику, стал густым. Темно-серый подшёрсток приподнимал волосы, которые седыми и белоснежными прядями торчали почти дыбом. Это указывало, что волк возбуждён и сильно напряжён. Он перебирал большими когтистыми пальцами и молчал.
Мне нравился.
Дикий.
Красивый и сильный.
И удовольствие я получала именно от того, как он расправлял свои плечи. Как из скелета оборачивался во всемогущего, монументального оборотня. Постепенно накапливалась в его членах сокрушительная мощь. И чуть ли не физически ощущалась его сила.
И то, что им овладевала цель в жизни, только делало его ещё более привлекательным.
Так бы и любовалась часами.
Жалко бессердечный.
Пока альфа молчал, Данил лопал наши лепёшки. Жевал и кивал головой в знак, что очень вкусно. Поднял на меня свои красивые голубые глаза и подмигнул.
Я тоже присела на пенёк у печки. Взяла со стола свои черевички и надела их. Пока завязывала шнурки, почувствовала, что дом окутывает колдовство.
Нил колдовал, закрывая нас от чужих взглядов. На мгновение мелькнула светло-голубая светящаяся сетка. И тут же потухла. Запахло грозой.
— Альфа волков созывает. — Баюн понюхал содержимое алюминиевой кружки и сделал глоток травяного чая.
— Созывает, — тихим рыком повторил Нил. — А должен был в каждый клан прийти и за собой вести.
— Олень нам угрожает. Говорят, стадо какое-то нереальное собрал, будет наши территории отжимать, — шмыгнул носом неунывающий Баюн.
— Сколько у тебя волков? — хрипло поинтересовался Нил.
— Альфа запретил стаю иметь, — вздохнул Данил и опять мне улыбнулся, но грустно. — Я с Марианной. Она беременна, сказала, что я воняю и царапаюсь во сне. Бросил её на Ваньку Соколова в его крепости, и к тебе.