Рыцарь писал складно, однако делал массу забавных ошибок. Брови графини нахмурились, а губы презрительно искривились. Может быть, он вовсе неграмотен. Нанял какого-нибудь школяра, чтобы составить это послание. И здесь придется верить на слово. Будто бы у нее есть выбор!
Бриида протянула руку к шнуру, висящему на стене, и дернула. Где-то вдалеке зазвонил колокольчик. Вскоре в дверь вошла служанка, бренча посудой на серебряном подносе. Она неловко расставила на столике большие чашки, чайник и тарелку с бутербродами, после чего удалилась.
Графиня все это время стояла у окна. Канеши в саду уже не было. Должно быть, прячется где-нибудь: у ее непутевой дочери всегда был нюх на неприятности. Непутевая мать горько усмехнулась, присела к столику и взяла чашку. Завтрак перед семейным скандалом лишним не будет.
Собственно, неприятности Канеша всегда умела находить. Совсем малышкой она убегала от нянек во время прогулки, а возвращалась в изодранном чепчике и с бродячим котом в охапке. Она приносила несчастной матери голубей, лягушек и крыс – когда научилась их ловить.
Со временем девочка поумнела и перестала делиться с Бриидой своей добычей или открытиями. В их небедном квартале она дружила исключительно с мальчишками из местных лавок. Воспитанные дети из приличных семей ее не интересовали.
К пятнадцати годам молодая леди Гросвер представляла собой довольно неприглядное зрелище. Высокая и нескладная девушка не привлекала молодых людей. Даже гросверширские мальчишки-конюхи, чьи грязные языки были известны на много миль вокруг, посчитали Канешу "придурошной дылдой". Брииду больше всего расстроило слово "дылда" в этом определении. К сожалению, оно весьма точно описывало ее беспутную дочь.
С тех пор, как они прибыли в Грос-ан-Рок, Бриида пыталась усмирить дочкин нрав. Последовала череда домашних арестов. Маясь от скуки в своей комнате, Канеша начала переедать и вскоре заметно округлилась. Это совсем ее не украсило. К тому же приятные глазу формы девушка надежно скрывала под уродливыми платьями-балахонами.
Графиня подлила себе чаю и потянулась за вторым бутербродом, когда за дверью раздалось знакомое топанье. Через секунду в нее вошла Канеша. Она сделала неуклюжий реверанс и стала в дверях, чинно сложив руки на животе. Лицо девушка вымыла, платье привела в порядок.