— Ты хотя бы не спала с ним? — вопрошает с дивана зареванная мать.
Я открываю рот, хочу ответить и не могу. Не могу признаться, что не просто спала, а уже беременна. Семь недель. Рука невольно опускается на живот, словно защищая маленькую искру жизни, зародившуюся внутри.
— Мы сами найдем тебе подходящего жениха, — отец хватает меня за плечи и разворачивает лицом к себе. —Правильного. Надежного. Из нашего круга.
— Да в каком веке вы живете? Никто уже давно так не делает.
— Ты меня услышала, — отец крепче сжимает руки на моих плечах. — Либо живешь по моим правилам, либо валишь на все четыре стороны. Выбирай: он или мы.
Я, дурочка, выбрала его, ушла из дома, поругалась с родителями, а он нас предал, просто взял и бросил. Но ничего, милая, мы справимся. Обязательно справимся.
Делай, что должен, и будь, что будет.
Я замерла на пороге лаборатории с тарелкой еды в руках. Сегодня кормить бешеного Призрака предстояло мне. В этот раз на обед ему приготовили не сырое мяса с кровью, а нормальную человеческую пищу — говяжий, хорошо прожаренный стейк. Его заранее порезали на небольшие кусочки, потому что вилка и столовый нож пленнику не полагались.
Страшно.
Подходить к клетке было страшно. Я словно приросла к полу, прилипла спиной к двери и не могла заставить себя сдвинуться с места. С другого конца лаборатории сквозь решетку на меня голодным взглядом смотрел белый тигр. Освещение намеренно приглушили, и голубые глаза зверя едва заметно светились в полумраке.
С глубоким вздохом я сделала шаг вперед.
Четыре камеры снимали происходящее с разных ракурсов и записывали звук. В ухо мне вставили крошечный, незаметный наушник на случай, если возникнут проблемы с придуманной легендой. Сотрудник, следящий за нами по мониторам, будет подсказывать, как себя вести и что отвечать на неудобные вопросы.
Прямо сейчас в голове моей раздавался голос невидимого собеседника: «Приближайся медленно. Не делай резких движений. Предложи ему обернуться».
Пока я пересекала лабораторию, эти шесть бесконечных метров до клетки, зверь не сводил с меня внимательных глаз. Его ноздри трепетали. Белые усы подрагивали. Длинный полосатый хвост бил по бетонному полу.
— Я принесла поесть.
Стоило остановиться напротив решетки, как по телу хищника прокатилась крупная дрожь. И в этот раз, как и в прошлый, я не уловила момент трансформации. Все случилось за долю секунды. Был зверь — стал человек.