Мне вовсе не хотелось, чтобы бдительный Косой узнал меня по
надписи «ПМК Предпортовая». Зачем мне это надо?
Так, что тут к нас? Крыльцо с тремя деревянными ступеньками. И с
деревянными перилами. Слегка покосившимися. Перила уже отполировали
многолетние касания рук посетителей кафе.
Дверь тоже деревянная, двустворчатая. Тоже старинная, но вполне
себе еще симпатичная. Я толкнул ее, отодвинул сетку, открывшуюся за
дверью и вошел внутрь кафе.
Небольшая забегаловка. Теплая. Пропахла пивом и сушеной воблой.
В то же время здесь какой-то необъяснимый колорит.
Своего рода уют. Может, потому, что сюда ходят свои? Каждый друг
друга знает в лицо.
И официантки не молоденькие, а лет тридцати. Слегка в теле. Все
повидавшие, пренебрежительно слушали шутки. Уже знали всех
посетителей. И приносили ровно то, что требовалось.
На пороге скомканная влажная тряпка. Я вытер об нее ноги.
Помещение небольшое. Пол тоже деревянный. Сверху покрыт
линолеумом. Полосатым, с закосом под паркет. Слегка скользким из-за
мокрого снега.
Свет приглушенный. Тусклая лампа на потолке, на три лампочки. И
еще светильник у барной стойки.
Остальная часть помещения погружена в полумрак. Для меня самое
то. Посетители сидели за маленькими квадратными столиками. Почти
все заняты. Хотя самих столиков тут около дюжины.
На кассе толстая тетка с красным сердитым лицом. Пышная прическа
и чепчик на голове. Нос острый и тонкий. Глаза слегка прищуренные.
Руки и ноги массивные, гораздо шире моих.
Одета в старые синие джинсы и фиолетовый шерстяной свитер под
горло.
Две официантки, тоже женщины под тридцать, неторопливо разносили
между столиками кружки с пивом и тарелки с закусками.
На меня никто не обратил внимания. То, что надо. Я прошел к
свободному столику в углу, стараясь держаться в тени. Вроде бы
Косой не заметил меня. Уже хорошо.
Я его сразу заметил. Объект моей слежки сидел у стены через два
столика. В компании трех парней. Незнакомых мне. Бульдозер и шофер
«Москвича» сидели за соседним столиком.
Косой разговаривал с парнями. В чем-то пытался убедить. Говорил
громко, так что я мог расслышать отдельные слова. Хотя в кафе и так
стоял гомон и шум от разговоров посетителей, а еще звон вилок и
ложек о тарелки.
Я уселся на твердый скрипнувший стул, куртку положил рядом.
Вполоборота к Косому. Уши навострил, пытаясь понять, о чем идет
речь.