– Значит ли это, что папа Венедикт
каким-то чудесным образом вошел в круг людей, которым оно известно?
– предположил парень, прочитав мои мысли.
– Зависит от того, как долго нынешний
папа занимает этот пост.
– Семнадцатый год идет, – подсказал
телепат.
– Семнадцатый год… – повторил, смакуя
столь внушительный срок.
– А сбежавшие от вас души? Знакомо ли
им ваше настоящее имя?
– Возможно… Но лишь тем, кто обитал в
моих клинках на момент посещения родительского дома.
Я принялся мысленно перечислять их:
Орзарен, Микаэль, Элияр, Райнард, Азума, Габелл… Если бы хоть
кто-то из них после побега занял столь авторитетный сосуд, как тело
папы Венедикта, то вряд ли удержался бы от мести своему
надзирателю, то бишь мне. А имея под рукой тайный и при том
вездесущий орден инквизиции, подавно.
– Не факт, что одна из душ заняла
именно его тело, – решил Саймон рассмотреть иные варианты. – Может,
один из служителей, к словам которого папа прислушался бы
наверняка. Месть можно подать под разными соусами. Вероятно, ваш
дух достаточно умен для того, чтобы придумать иной мотив, не
раскрывая при этом свою настоящую личность. А еще круг сужается,
если отбросить души диких монстров.
– Это верно, – согласился я,
почесывая спину. – В числе подозреваемых остаются лишь те, чей
разум выходит за рамки животных инстинктов.
И даже при этом список оставался
довольно внушительным. Сократить его можно было еще до прибытия на
Саксонский материк, отыскав новые души, однако требовалось
время.
Также я осмотрел трупы остальных
святош, но никаких намеков на яд Версалида при них не обнаружил.
Следовательно, личности владельцев дротиков всё еще не были
установлены. Эх, а я так надеялся, убить двух зайцев одним
выстрелом…
***
Королевство Скардия,
верховный храм истины и справедливого суда…
В то же
время…
Длинные и тонкие пальчики богини
скользнули по очерченным кубикам пресса мужчины, лежавшего перед
ней на столе. Никаких признаков жизни тот не подавал. Грудь его не
вздымалась, пульса не было. Он был бледен и холоден. Одним словом –
труп, но единственный нюанс всё еще не давал Талии покоя.
Это был труп, который спустя столько
времени так и не проявил признаков разложения. И дело было вовсе не
в божественной ауре храма.
– Как поживаешь, Даггер? –
склонившись, прошептала женщина ему на ухо. – Ты такой скучный,
когда молчишь… Ни одной колкости, ни одного упрека в мой адрес.