Очень практично, если учесть что необходима свобода движения
ног. Ещё когда выгружались на улице с брички, Паола подхватила
большой баул, внутри которого что-то металлически звякнуло. Но
подскочившего слугу она встретила таким взглядом что тот, бедный аж
вздрогнул. Вот так, почти и не выпуская из рук этот сумарь, они и
прошли в зал.
На пороге, как и полагалось всем, разулись. Порядки были для
всех одинаковы. И то, что Натин не просто разулась, а и ухом на
требование не повела, наверное большее впечатление произвело на
Паолу, нежели на привычного к таким порядкам, Григория.
На уже стоящих в зале студенток, появление Натин произвело шок.
Видно все уже знали примерно или по описаниям, облик «знаменитой
Санкт-Петербургской хулиганки» с её «пажом». Увидев их вблизи, они
уставились на обеих с широко распахнутыми глазами, и почти
синхронно отвалившимися челюстями. Они знали, что кто-то будет
приглашён на тренировку. И, скорее всего, ожидали пришествия брата
Григория. Но сюрприз оказался более занятным. Почти на всех лицах
присутствующих читалась одна яркая мысль: «Вот теперь у меня будет
о чём рассказать на вечерних посиделках!!!». Они даже не
предполагали, что воспоследует.
«Почти на всех» - сказано не зря.
На цербершу появление Натин с Паолой произвело не больше
впечатления, нежели появление слуг в господском доме. Вероятно, она
либо никогда не видела этих двух, либо не опознала по описаниям,
которыми пестрели Санкт-Петербугские бульварные газеты. Но так или
иначе, она как сидела на своём стуле с чопорным выражением лица,
так и осталась. Это было ошибкой. Но она, естественно, этого ещё не
знала.
Натин зыркнула на цербершу, но пока ничего не сказала. Она
прошла в сопровождении Григория, и неотступно следовавшей за ней
Паолой, на середину зала и обернулась к студенткам.
Паола положила возле ног свой баул, снова металлически
звякнувший и скромно сложив руки перед собой застыла почти по
стойке смирно. Как всегда на полшага позади своей патронессы. И
также как всегда, с полностью невозмутимым выражением лица.
По жесту старшей по группе, бестужевки подравняли строй и, как
учили отвесили короткий поклон вошедшим.
Натин также отвесила поклон. Чуть короче.
Медленно обвела лица стоящих напротив неё. Края губ слегка
дрогнули, обозначив улыбку. А на лице даже появилось некое подобие
симпатии. Это не укрылось от жадных взоров студенток и удивление на
их лицах резко сменилось на обожание. Видно они все тоже были
уверены, что «некая госпожа Юсейхиме — тайно прибывшая в
Санкт-Петербург принцесса с Востока» (вместе со всякой
романтической и не очень, требухой, которая ходила по кумушкам в
виде сплетен).