Арэс кивнул и подошел к двери.
– Я не буду мешать, – сказал он.
В эту секунду раздался звук лиры, и
безликий голос провозгласил:
– Магическое зеркало готово назвать
имя избранницы!
Мы с Арэсом переглянулись. Я спрятала
осколок правды в потайной карман.
– Пора идти, – прошептала я, –
проводишь меня?
Арэс улыбнулся и любезно открыл
дверь. Мы шли молча. Слуги носились по коридору, придворные
возбужденно переговаривались и бежали вниз, в главный зал. Повсюду
царила суета и праздничное предвкушение.
Мне было тревожно.
– Мизелла никогда не сдается, –
шепнула я Арэсу, когда мы уже подходили к дверям, – она не оставит
отбор просто так.
– Здесь повсюду расставлена защита, –
спокойно ответил Арэс, – она не сможет проникнуть во дворец. Я
лично проверил все прежде, чем подняться к тебе.
Я кивнула, и все же тревожное чувство
никуда не делось. Мы вошли в зал. Он был полон как никогда.
Придворные, феи, слуги, оркестр, гвардейцы – все-все столпились
тут. В воздухе витал аромат цветов, что повсюду были расставлены,
музыканты играли бодрый мотив, гости тихо переговаривались.
Магическое зеркало плавало в центре в мерцании свеч.
Арэс проводил меня до моего кресла и
помог сесть. Все взгляды обратились ко мне, кто-то восхищенно
ахнул. Мила улыбнулась и прошептала, что я отлично выгляжу. Она
тоже была очень хороша в этом розовом платье, так похожем на
взбитые сливки с малиной. Амадина и Аврора прямо сидели в своих
креслах.
Я поймала пристальный взгляд принца.
Он задумчиво потирал подбородок рукой в белой перчатке. В другой
руке у него была серебряная фигурка голубки, с алой лентой на
лапке. Внезапно вспомнилось испытание на доброту и милосердие.
Эриан хотел, чтобы я стреляла по голубям.
«Восемь птиц – восемь
принцесс», – так, кажется, он сказал.
«Убьешь всех голубей, и победа
твоя», – говорил он.
Тогда я не придала значения его
словам, но только сейчас поняла, что тут крылась ошибка. На отборе
было всего восемь принцесс, вместе со мной, самозванкой. Чтобы
победить тогда, мне было достаточно убить семь птиц, но не восемь.
Ведь восьмой была я.
Однако, Эриан говорил именно о
восьми. Я подняла голову и посмотрела в его бездонные, как холодная
пропасть, глаза. Он знал.
С самого начала он знал, кто я. Знал,
что я не Аврора. Знал, что не принцесса. Что я не восьмая, а
девятая.