Элиса сидела рядом и гладила его по
голове. Завидев меня, она порывисто подбежала ко мне и обняла.
– Получилось! Получилось! – сбивчиво
говорила она, – я знала, что ты сможешь! Я знала, знала это! Знала,
что это…
Тут и ее братец подбежал. Он обхватил
нас обеих ручками и бормотал что-то несвязное. Я с трудом
высвободилась из их объятий. Мальчишка с важным видом преклонил
предо мной колено. Было в его повадках что-то кошачье.
– Отныне и всегда я буду верен вам, –
тонким голосом сказал он, положив руку на грудь, – клянусь своим
родом и сердцем. Пусть повергнет меня королева Илора, если я не
сдержу своих клятв.
В груди у меня вдруг что-то кольнуло
и снова захотелось плакать. Темные колдуньи не плачут! Темные
колдуньи не чувствуют свет и тепло! Темные не гладят котят, не
заводят друзей. Никогда! Нет! Нет!
Я закрыла глаза, призвав свою Силу.
Чтобы успокоиться, чтобы напомнить себе, кто я есть.
– Поднимайся, – резко сказала я
мальчику, – поднимайся!
Мой взгляд упал на Элису.
– Уходите! Вы, оба! Уходите сейчас
же! – я распахнула дверь, – уходите и оставьте меня одну! Вон! Вон!
Прочь из замка! Чтобы я больше никогда вас не видела! Слышите?
Никогда!
Я обоих вытащила за руки и вытолкала
в коридор.
– Твой долг уплачен, – процедила я,
глядя в рыжие глаза Элисы, – а теперь пошли вон.
Она хотела что-то сказать, Кеннан
цеплялся за ее юбку, я же захлопнула дверь прямо перед их лицами. В
последний миг я поймала взгляд мальчишки. Он поразил меня
настолько, что стало больно.
Он смотрел на меня с
жалостью.
Закрыв дверь, я опустилась на пол и
прикрыла глаза.
– Я темная колдунья, – шептала я, – у
темных колдуний нет слабостей. У темных колдуний нет света. Я
темная, темная…
Открыла глаза и похлопала себя по
щекам. Пора закончить начатое. Да еще подумать, что делать с тем,
что рассказал мне Фильнус.
Я прошлась по комнате, немного
поиграла с Силой, превращая гусиные перья в куклы. Через полчаса я
уже успокоилась и выбросила из головы Элису, ее брата, его клятву,
треклятую кошачью песнь и видения синего леса.
Я снова стала собой. Кристой,
ученицей Мизеллы Ар. Моя задача ясна, мой путь один.
А что же до Арэса?..
С этим я разберусь. Совру. В конце
концов, со мной все еще было украденное имя. И все получится.
Моя спальня стала меня давить. В ней
не витал аромат заклятия, но все же стало тяжелее. Я не могла
смотреть на кровать, так как память сразу подкидывала образ котенка
на моей подушке. Не могла смотреть на яблоко, что лежало на блюде –
ароматное, ядовитое, смертоносное…