— Да, — кивнул я.
— Что там на месте слышно? Мобилизация будет?
— Когда мы уезжали ничего такого не было… но обстановка, сами
видите, — осторожно ответил я.
— Вижу… — она глубоко вздохнула. — Лучше б не видела. Народ
бежит непонятно куда… видали сколько понаехало? Даже под новый год
такого не было…
Она, будто спохватившись, развернулась и ушла на кухню, неплотно
закрыв за собой дверь.
После сытной еды мы поднялись в гостиницу и оплатили за две
душевые кабинки. Помылись, привели себя в порядок. Потом вернулись
к машине. Я, насколько позволяла загрузка салона и ремни
безопасности, разложил переднее сиденье.
— Михалыч в твоём чемодане? — спросил я, имея в виду его любимую
мягкую игрушку, с которой он всегда засыпал.
— Да, пап.
— Сейчас достану.
— Не надо пока. Я не хочу спать. Может, что ещё полезное
сделать?
Я задумался на пару секунд. Заставлять сына, пожалуй, не стоило.
Он ведь в стрессе, а давление с моей стороны только ухудшит
ситуацию. Ничего, сам уснёт, если поручить что-то монотонное.
— Да, — кивнул я. — Сейчас достану жёсткий диск и пару флешек.
Скопируй туда то, что накачал. Так надёжнее будет.
— Ага, — кивнул Ваня.
И мы поехали дальше.
Как я и предполагал, через час сын уснул. Я остановился на
обочине, достал Михалыча и подложил игрушку рядом, после чего укрыл
его пледом. Заодно обновил лоток кошки, который она уже пару раз
использовала по назначению.
Ноутбук с флешками я поставил на центральную консоль и следил,
как идёт копирование.
Ближе к утру я снова тихонько включил радио и настроился на
новостную волну. Ситуация становилась хуже буквально по часам:
Дания объявила, что намерена досматривать гражданские корабли,
идущие в Санкт-Петербург «чтобы не допустить попадание оружия и
комплектующих в воюющую страну». В итоге два корвета балтийского
флота сопровождали сухогруз из Либерии. Пока обошлось без
инцидентов, но Дания запросила помощи НАТО. Не лучше обстояли дела
с Калининградом: Эстония объявила о закрытии воздушного движения
над своей территорией «в связи с предстоящими учениями».
Аналогичным образом поступила Финляндия. Таким образом с
Калининградом осталась связь только по морю, паромами. После
выпуска новостей выступал военный аналитик, который предсказывал
«напряжённость с польской стороны», где сосредотачиваются
значительные силы возле Калининграда.