Видимо, он и в самом деле принимает меня за дурочка. Любому, даже не очень здравомыслящему понятно, что на деле всем им до лампочки чем я занимался, как меня звали. Так же как и мне. «Привычная среда», которую нам никак не определить, совсем не нужна мне и уж тем более не привычна. Видимо убедившись в отсутствии моей заинтересованности в конечном результате, психиатр принимается стращать меня трудностями, с которыми я столкнусь, если не вернусь туда, откуда пришел. При этих доводах я едва не предложил ему вернуть меня туда, куда я недавно посылал своего соседа. Чего уж на полпути…
Психиатр прерывает мои фантазии на самом приятном месте…
– Вы испытываете какие-нибудь желания по утрам?
– Как все…, – недопонимаю я, о чем он.
– Сны то какие-то видишь? С женщинами.
– Еще мне не хватало снов с женщинами! И без того сплошные кошмары …– уже со страху вру я.
Психушник недоверчиво ухмыляется.
– И что, желаний никаких не возникает?
– Возникает, – уже злюсь я. – Пописать …
– Да?! А вот у меня несколько иные сведения, – наглеет психушник.
– Какие? – настораживаюсь я.
– Слово секс, вам знакомо?
– Ну, как будто, – бормочу я силясь припомнить что это, на самом деле, такое.
– Вам надо будет еще сдать кое-какие анализы, – после некоторой паузы заключает психоспециа– лист.
– Какие еще? – артачусь я. лист
По-моему, за долгие дни, проведенные здесь, я сдал все что можно.
– Жидкость из железы.
Не знаю, чем мне это грозит, зачем это, и пожимаю плечами. По сути, я уже согла-сен на любые процедуры, только бы не за дверь…
– Это не слишком неприятно, даже наоборот, – хмыкает урод, поднимаясь из-за сто-ла. К тому же результат поможет прояснить некоторые отклонения, если они есть.
Процедура обещанная быть приятной удовольствия мне не приносит. В тесной ординаторской меня ставят на топчан обтянутый клеенкой на четвереньки, спускают пижамные штаны и наш верзила, натянув на одну руку резиновую перчатку, пристраивается сзади. Почему-то долго присматривается, как-будто вспоминает, что за объект перед ним. Я с тревогой оглядываюсь, не забылся ли мужик, как что-то грубое внедряется в мои внутренности. Я, уже в панике, опускаю голову и пытаюсь рассмотреть, что там делается, за кормой.
Понять что-либо, невозможно, но мне удается убедиться, что ширинка на брюках гладиатора застегнута. И еще я вижу, как с моего вдруг увеличившегося отростка отделилась и упала в склянку капля мутной жидкости, другая… Болезненное ощущение, как ни странно, собирает все мои разрозненные волнения, сомнения и догадки вокруг этого приложения в единый фокус, но не вдохновляет. Если, таков же по восприятию и секс, видал бы я его…