Не нужны другие мне глаза.
Мне не нужно ничего чужого.
И течёт горячая слеза
По щеке моей тепла родного.
А карасик трётся о траву.
Тоньше ствол, и мельче лист лозинки.
Богу лишь молюсь я за семью,
Чтоб Любовью склеил половинки.
Лунный свет. Прекрасен он в ночи.
Солнце днём. Оно великолепно.
Запах воска, брёвна, кирпичи…
Лишь забор. Другой там нет разметки.
Нету там соседей наверху.
Нет внизу и нету за стеною.
Борщ варила там я и уху,
Наслаждаясь красотой земною.
Во дворе там хрюкала свинья,
Гоготали гуси, сеном пахло.
Там сама собою я была.
Там я счастья знала вкус и запах.
Солнышко ушло за горизонт.
Травы земь укрыли покрывалом.
Как прекрасна зелень пышных крон.
Как любви, покоя в жизни мало.
Вспоминаю прошлые я дни.
Вспоминаю светлые заботы.
Как красиво пели соловьи
Счастья вдохновляющие ноты.
В прогнившей колее
Мир сходит с ума. С ног на голову встал.
Погряз в обмане, зависти и лести.
И продаётся старый идеал,
Опущенный до похоти и мести.
Уединения не ищут для души.
Любви не ищут, чувств не зрят в постели.
Уж по приколу слово «согрешить».
Застрял корабль полный крыс на мели.
Завязла плоть в материи своей.
Не слышат сердце. Просто кровь качает.
Лишь деньги, удовольствия… А ель
Слезу свою смолою испускает.
Грустят лозинки. Ветви клонят вниз.
Дожди рыдают. Небо горько плачет.
Покрылись пылью полки и карниз.
А, ведь, душа стремилась жить иначе.
Её загнали в тёмный уголок.
Она ревёт и мечется, и рвётся.
Она стремится в свой попасть поток.
Но в суете ей места не найдётся.
Она в пучине тонет передряг,
В прогнившей колее лихих понятий.
С дороги вновь толкнут её в овраг
Обман и ложь в нарядных бальных платьях.
Как много
Любимый мой мужчина, мой родной,
К чему, скажи, весь этот пессимизм?
Не скроешься за мнимою стеной.
То – ужас дней и абстракционизм.
А воробьишки скачут по кустам.
Лозинки клонят ветви к речке вниз.
Небесный купол наш венчает храм.
Ты в этот храм, мой милый, устремись.
Прижмись скорей небритою щекой.
Умоет взгляд усталые глаза
Счастливой, чистой, честною слезой.
Как много можно взглядом рассказать!
И пусть слегка щекочет прядь волос.
И пусть бурлит взъярённая руда.
Как нежно твой о плечи трётся нос…
С тобой мы, Юрка, вместе навсегда.
Сырой земли весенний аромат.
Рогоза шум, и свежесть у воды.
Эх, сколько раз встречали мы закат!
По всей душе разбросаны следы.
Вдохни меня, насытит воздух плоть.