Нормальное такое объяснение, да?
Да чтоб у него упал и больше никогда не вставал!
Не заметил он, видите ли! Ну да, как же!
— Будь ты проклят, Усачёв! — выдохнула, смаргивая новую порцию
слёз, которые подобно дождю за окном застилали глаза.
А может это уже не они, а просто привычка. Не счесть, сколько
солёной влаги я пролила за последние дни. Никогда не думала, что во
мне столько воды. Прям как в небесах. Дождь усилился, деревья по
бокам и те едва заметны стали. Пришлось отсечь мысли и
сосредоточиться на вождении, сбавив скорость до минимума.
Но мысли никак не утихали.
Год! Целый год! И ни разу! Ни разу у меня не возникло мысли о
том, что мой новоиспечённый муж мне изменял! Даже когда он
отказывался пообедать вместе, или когда задерживался в офисе,
доделывая важный договор, или когда на выходных резко срывался с
места по делам, потому что ему звонил наш начальник. И самое
смешное, имя на дисплее было действительно Виктора Валерьевича, а в
динамике — его голос.
Два кобеля!
А ведь этот Виктор и ко мне подкатывал, только я его отшила в
самой грубой форме. Видимо, зря. Было бы интересно посмотреть на
лицо муженька, когда бы я ему в глаза высказала, мол, не волнуйся,
дорогой, я тебе ещё раньше с нашим боссом изменила. Всё б не так
обидно было.
Ну, почему, почему, почему я такая дура?!
Глупая и слепая!
Второе — так вдвойне. Потому что за своими мыслями лишь в
последний момент заметила чью-то тень на дороге. Но вместо того,
чтобы вывернуть руль и объехать, я, идиотка такая, сперва вдарила
по тормозам (и это на мокром-то асфальте!), а потом уже свернула в
сторону, из-за чего машину закономерно занесло, развернуло боком, а
затем мир перед глазами завертелся подобно карусели. Голову
пронзило болью, а следом и грудь от сработавших подушек
безопасности. Пришлось потрудиться, чтобы от них избавиться и
выбраться на улицу.
Наполненный озоном воздух вызвал головокружение в первое
мгновение, пришлось опереться о бок машины, прежде чем я смогла
сосредоточиться на окружающем и понять, насколько сильно я встряла.
А я действительно встряла, ибо корпус моей девочки покорёжило так,
что едва подлежал теперь восстановлению. Ещё и перевернуло пузом
кверху, лишая последних крох надежды докатиться до ближайшего
поселения.
— Эй, есть кто живой? — позвала, медленно продвигаясь
вперёд.