«Сейчас!» – кудрявый наблюдатель сощурил глаза и отправил к парням магический заряд, который окутал сначала головы юношей, а затем растекся по всему телу. «Вы все вспомните… Ей пора домой…».
Маг, проводивший ритуал вмешательства не заметил, продолжая зачитывать формулы, а парни дернулись и затихли. Полуголый наблюдатель проследил взглядом за чем-то видимым только ему, что скрылось средь облаков и удовлетворенно кивнул.
«Теперь вся надежда на тебя, малышка… Не подведи…» – и кудрявый исчез из густой листвы.
В небольшом зале двое мужчин сидели в креслах перед камином и не торопясь потягивали вино из серебряных кубков. Огонь в камине наполнял пространство зала уютным теплом. Причудливые тени, подрагивали, в такт колыханию пламени. Мужчины сидели в тишине. Лишь потрескивание огня, медленно поедающего поленья, нарушал ее. Каждый из сидящих был погружён в свои мысли и не спешил начать разговор. Оба они были статными, высокими, широкоплечими и весьма похожими меж собой. У обоих были каштановые волосы, прямые, чёткие черты лица, не лишенные чисто мужской красоты, высокие лбы и волевые подбородки. Лишь глаза. Глаза у одного были темно-серые подобно грозовому небу, готовому вот-вот разразиться нешуточной грозой, у второго же они навивали мысли первой весенней зелени. Они давно стали не только отцом и сыном, но и лучшими друзьями. Никому они не доверяли больше чем друг другу. Пройдя вместе, бок о бок несколько битв, оба они знали, что надежней человека нет.
– Есть новости о ней? – спросил сын, повернув голову в сторону отца и нарушая уютную тишину.
– Ничего… – мужчина сделал глоток из кубка и тяжело вздохнул. – Тот след так никуда и не привел…
– Столько лет прошло… – задумчиво проговорил зеленоглазый. – Может мы уже опоздали…
– Нет. Я чувствую ее… – отец перевел взгляд своих серых глаз с языков огня на лицо сына. – Чувствую, она жива… Вот только… Она будто… – мужчина снова вздохнул. – Будто не помнит кто она или не знает…
– Чувствуешь? Но двадцать лет уже прошло… Ты уверен, что не ошибаешься? Быть может ты просто хочешь верить, что она жива? – глядя на собеседника, в неровном свете пламени камина, сын заметил, как четко очертились морщины и серебрились нитями седых волос, пряди у висков отца.
Этот разговор происходил уже не первый раз. Конечно же молодой мужчина прекрасно понимал отца и не меньше его желал ее возвращения. Но двадцать лет – это большой срок. И глядя на то, с какой надеждой отец хватается за любую зацепку, за любой, даже самый слабый след, за каждое даже самое странное предположение сын лишь удивлялся его стойкости и целеустремленности. Но каждый раз за эти двадцать лет ни одна зацепка не оправдалась, ни один след не привел к ней, ни одно предположение ни приблизило их ни на шаг к цели.