Автомобиль миновал продолговатую и извилистую грунтовую дорогу с обилием строительного инвентаря. Марк притормозил где-то в гуще между зданиями. Постоянно оглядываясь по сторонам, они поднялись на третий этаж. В качестве временного убежища Марк предложил Габриэлле квартиру с неполным ремонтом. На стенах была голая штукатурка; деревянные доски на полу не обработаны ни лаком, ни чем-либо ещё; окна вставлены; вода, свет и отопление – отсутствуют.
– Мой друг – застройщик. Я разговаривал с ним. Он сказал, что будет не против.
Марк долго и молчаливо всматривался в озабоченное лицо Габриэллы, которое сохранялось всю дорогу и чем дальше, тем тревожнее она выглядела.
После затянувшегося безмолвия Марк добавил:
– Да, я знаю. Жильём это трудно назвать. Но сейчас важнее то, что здесь сплошная глушь. Днём и ночью здесь никого нет. Работы приостановили. Новая партия стройматериалов поступит ни раньше, чем через две недели. А до той поры мы сможем тщательно всё обдумать.
Габриэлла робко и неуверенно бродила по периметру квартиры короткими шажками, не выпуская из рук сумку.
– Слушай – сказал Марк – я съезжу домой, привезу кое-что необходимое. Я бы взял тебя к себе, но… ты же знаешь, это небезопасно и…
– Нет-нет – прервала его Габриэлла тихим и обеспокоенным голосом, будто она говорила эти слова через силу – всё нормально. Я очень признательна за всё. Правда.
Её не покидали мысли о том, чтобы могло произойти, если бы он не нашёл её в том отеле. Возможно её молоденькое и симпатичное тело уже кормило бы червей на каком-нибудь пустыре вблизи заброшенной свалки. Она понимала то, насколько много сделал для неё Марк, но передать эту благодарность искренне ей было крайне затруднительно. Всё из-за страха. Он не покидал её ни на минуту. Он мог ослабнуть и превратиться в тревогу, то снова возрастал до высшей планки, заставляя трястись каждую конечность. Даже в те мгновения, когда ей удавалось вздремнуть на несколько минут, её мозг моментально погружался в сон и мир в её подсознании наполнялся сплошными кошмарами, в которых было много крови, а вокруг со всех сторон до неё доносились громкие истеричные крики. И главное – этот восьмимиллиметровый Кольт. Даже во сне она не отрывала глаза от этой панацеи от всех бед.
– Нус, тогда я полетел. Я скоро – сказал Марк и умчался домой.