– Из самого нового – Щербицкий месяц назад развелся…
– Н-н-ну, правильно, головой надо думать… в 18 лет жениться…
Подхватив багаж и вспоминая общих знакомых, друзья направились к метро. Поезд с Комсомольской кольцевой с грохотом рванул вперед; понесся по чреде станций на север Москвы: Рижская, Алексеевская, ВДНХ… Из метро друзья пересели в трамвай, он, застучав колесами, тронулся вперед. В левом окне перед глазами Крайнова проплыла триумфальная громада главных ворот ВДНХ. Затем показались главные скульптурные герои советского соц-арта – Рабочий и Колхозница – они все еще держались вместе, упрямо противостоя новым героям эпохи 90-х: крепко сбитому, бритому наголо брутальному парню в малиновом пиджаке с золотыми пуговицами и тонконогой обесцвеченной стеклянноглазой блондинке в розовой мини-юбке. Рабочий и Колхозница поднимали вперед руки с серпом и молотом и искоса, осуждающе смотрели на Крайнова. Свернув направо, на Галушкина, и проехав с минуту, трамвай затормозил.
– Н-н-наша остановка, выходим, – сказал Денис. Пройдя в небольшой дворик десятиэтажного дома красного кирпича, друзья поднялись на лифте на пятый этаж.
– П-п-пару дней назад с дачи хозяин приехал, – сказал Столяров, открывая дверь. Тут же в прихожей оказался и хозяин квартиры, маленького роста мужчина, лет 30—40; брюнетистый, с бегающими глазами интеллигентного пьяницы и мелкого дебошира, в грязно-серых летних штанах и длинной, давно не стиранной нательной рубахе, из-под которой выглядывал волосатый мамончик.
– Аа, Денис, я – Серега, – брюнетистый хозяин быстро всунул маленькую сухую ладонь в руку Крайнову и тут же ловко исчез из прихожей.
Это была квартирка с двумя одинаковыми по метражу комнатами, небольшим коридорчиком, туалетом и ванной, шестиметровой кухонькой; в квартире были заметны следы ремонта: когда-то хорошего темно-зеленого ковролина, деревянных, лакированных межкомнатных, дверей, хороших обоев. В Денисовой комнате напротив окна стояла небольшая тахта.
– Р-р-располагайся, – кивнул в ее сторону Столяров. Напротив тахты, в противоположном углу стояла незаправленная одноместная кровать; рядом с кроватью шифоньер, в переднем углу, рядом с окном, стол с компьютером и двумя стульями. На стульях навалены столяровские шмотки. Посреди комнаты прямо на ковролине в хаотичном, понятном только музыканту порядке, была нагромождена музыкальная аппаратура: усилители, синтезатор, микрофоны, по стенам комнаты – музыкальные колонки; между шифоньером и столом – куча мусора: бутылки из-под колы, пепси, минералки, сигаретные пачки Marlboro Lights, Kent, целлофановые пакеты, по комнате в разных углах были раскиданы журналы «Птюч» и ОМ. – Давно ж ты уборкой не занимался, – сказал Крайнов.