Снаружи послышалось короткое шорканье крыльев, и дети торопливо отползли подальше от входа.
– Нет. Запах травы перебивает наш запах, а шорки слишком тупы, чтобы понять куда мы могли деться. – объяснил сапожник.
– А ты, оказывается, говорун! – улыбнулся Робин, на ощупь находя руку мальчика и пожимая её. – Если бы не ты… Благодарю, что помог нам.
– Вы были первые, кто что-то дал мне просто так, даром. Поэтому, когда я заметил, что вы остаётесь без укрытия, мне стало вас жаль.
– А если бы Робин сам съел тот кусок, – осторожно спросила Рика, – ты бы нас не позвал?
– Я был в том фургоне, куда Лесные люди собрали пленных. Если бы не вы, я бы навсегда остался в их плену.
– Но мы не видели тебя.
– Я тоже вас не видел, но слышал ваши голоса. Вы шустрые, я сразу понял, что побег устроили именно вы.
В глубине скирды послышалось шуршание разворачиваемой бумаги, сильно запахло едой. Дети притихли, слушая как незнакомец, таящийся в темноте, что-то с аппетитом поедает.
– Простите, – вежливо спросил его Робин. – У вас не найдётся лишнего кусочка для моей сестры? Мы целый день ничего не ели.
– Не найдётся. Тем более лишнего. – угрюмо отозвалась темнота.
– А в обмен?
– А что у тебя есть?
Робин протянул в темноту топорик.
– Он очень удобный, и острый…
– Хм?
Верёвка на поясе мальчика натянулась, и ослабла.
– Ладно, давай его сюда.
В руку Робина лёг большой кусок плотного, кисло пахнущего хлеба.
– Тебя как зовут? – толкнул локтём Робин мальчика—сапожника.
– Мастер Нетвин, или просто мастер.
– Ладно, мастер так мастер. Будешь есть?
Тот только вздохнул в ответ.
– Ну тогда держите.
Робин разделил хлеб на три части и с наслаждением погрузил зубы в плохо пропечённый, комковатый и не солёный хлеб.
– А прав был Ваош-Куп! – неохотно призналась Рика, – Его бы высушить, да раскрошить! Хватило бы так надолго!
В глубине стога булькнула жидкость, переливаемая из бутылки в горло, и дети поняли, что пить им хочется даже сильнее чем есть. Но предложить незнакомцу было уже нечего.
– А на воду поменяете… – неожиданно спросил мастер. – У меня есть хороший сапожный нож, а из ручки выдвигается небольшой футляр с иглами.
– На что он мне? – угрюмо переспросил мужик, но пить перестал.
– Всегда сможете починить себе сапог… А хотите, я сейчас сам вам сапоги починю?