Пижамный заметил романовский взгляд:
– Не смотри на мое неглиже-декольте, надо так, положено мне. Инструкция! С кнопками не пошутишь, как там говорится – «то всё – то, а потом вдруг раз – и это». А это – балласт, чтоб не потонуть! – он звонко хлопнул по животу и, не дав Романову ответить, вскочил и стал оживленно перебирать пальцами корешки книг. После чего кивнул на трубку:
– Можешь сразу выбросить, мертвая зона.
Романов нахмурился, назло сделал еще несколько попыток и спросил:
– Я ищу свою квартирную хозяйку, Щур ее фамилия, не знаете, как ее найти?
– Эта сама тебя найдет…
Пижамный еще раз погладил кресло:
– Хорошо, что тебя встретил, а то скукотища. Я на Кубу хочу, всекаешь? Знаешь, какая там рыбалка? Акулы, – мечтательно добавил он. – И вот каждое утро – котят найди, котят поймай, котят отправь, – он противно заныл. – И обязательно трехцветных!
Романов непонимающе посмотрел на него.
– Ну только на них работает, – пижамный подошел ближе. – Кстати, Борис Альфредыч! – он протянул лапищу Романову.
– Дмитрий Сергеевич, – с нажимом ответил Романов и, неосторожно отступив, задел плечом большую сумку, немедленно рухнувшую с коробок. Из сумки посыпались кубики, красный мяч откатился к качелям. Понятно, детскую сумку по ошибке пихнули в его машину вместо дачного грузовика.
Романов, кряхтя, взялся собирать кубики, мысленно прицельно швыряя их в голову Бориса Альфредыча.
«Надо бы заодно укоротить башню из коробок», – подумал он и взялся за верхние этажи. Собрание сочинений Мироедова, второе издание собрания сочинений Мироедова, издание сочинений Мироедова исправленное и дополненное, с комментариями современников и письмами к женам, материалы к диссертации, архивные карточки. Ставя на землю ящик со слайдами, Романов услышал неожиданно глухой, хлопающий звук. Он удивленно оглянулся: возле качелей, придавив лапой лопнувший мяч, лежала большая лохматая собака.
Борис замахал пухлой ладонью пожилому дядьке в жилете с тысячью карманов, который спешил к ним от дальнего подъезда.
– Нас зовут Оливия, – задыхаясь от быстрой ходьбы, сообщил тот Романову. – Мячи в нашем дворе детям давно не покупают. Главное, сама же от громких звуков в обморок падает, – мужчина замахал на собаку платком. – Меня зовут Петр Пиотрович, Пиотрович – это фамилия, – он подмигнул, – а живем мы в двадцать пятой.