Уж не знаю, поверили мне или нет, аплодисментов я не дождалась. После этого приступили собственно к творчеству.
Для начала я запустила Вилсоновский опросник, чтобы посмотреть, как оценивает себя директор, а главное, как оценивает его народ. Когда все выполнили задание, я дала им опросник Шейна. А потом до кучи парочку тестов. В общем, с задержками, но мы справились к семи вечера. Распрощались довольно мирно, на нейтральной ноте, и я пообещала заглянуть к ним, как-нибудь на днях. А именно: в пятницу.
Пинегин от лица коллектива выразил уверенность, что больше я не буду отрывать от работы так надолго целый коллектив. В противном случае они и один золотой на всех не заработают.
Я напомнила собравшимся выражение «через тернии к звёздам», пожелала всем приятных выходных и вышла на улицу…
…После ужина я уселась за компьютер, чтобы обработать и обобщить полученные данные. Естественно, что в первую очередь я приступила к расшифровке пинегинских тестов. Но результат, который у меня получился несколько отличался, если можно так выразиться, от ожидаемого.
Выстроив график по Вилсону, я поняла, что Пинегина необходимо гнать из фирмы, в течение двадцати четырёх часов. Самовлюблённый деспот, да и только. Хотя я этого не заметила. Зато опросник Шейна дал ещё более любопытный результат. Тут получалось, что Пинегин отчаянно стремится к независимости, чтобы дать выход творческой стороне своей натуры.
Я откинулась на спинку стула и задумалась. Что-то не сработало. Перепроверив обработку тестов, я убедилась, что всё сделано правильно. Однако по существу выходила абракадабра. Отложив в сторону директорские листы, я принялась за результаты, выданные Сериковым Юрием, секретарём-референтом. Опять двадцать-пять – сплошная ерунда.
После очередной паузы, я решила вручную перепроверить результаты. Но нет, выяснилось, что компьютер не заглючил. Напрашивался только один вывод: меня водили за нос! Оба, и директор, и секретарь, заполняли тесты как попало, втайне злорадствуя, как они провели глупую дамочку (то есть меня).
ТАК, ТАК, ТАК! Я почувствовала, как запылали мои щеки, а в груди стал накапливаться гнев. С трудом я взяла себя в руки и продолжила обработку тестов. Но везде было одно и то же – а именно полнейшая бессмыслица. К часу ночи стало ясно, что налицо факт наглого, беспардонного саботажа!