– Бражко, тебе сколько лет?
– Ты опять меня носом в песок, ну младше я на два месяца, но это не дает тебе право разговаривать со мной как с ребенком…
– Да я не про это, просто у наших девушек у кого подагра, у кого радикулит.
– Да ладно, видел я здесь, месяц назад Ольгу Петрушку (это Петрухину значит) в полном расцвете, как говорится, грудь колесом не меньше третьего, спина, ниже пояса тоже, оставляет, неизгладимый след в памяти, измотанной временем и алкоголем. Ну а лицо, сам знаешь, какие чудеса творит современная наука. Так что девочки наши…
– Ну цветы – так цветы, я за любой кипиш....
– Тогда где встречаемся? Давай у ларька цветочного, рядом со школой в семь. Окей?
– Ну давай, давай.
– Сам «давай».
– Все, Володь, пока, надоел.
Я положил трубку.
Фамилия у Вовки была Бажков, но кто-то ляпнул, не подумавши, Бражко, так и повелось, Бражко. Погоняло свое он полностью оправдывал. Любитель заложить за ворот или, как сейчас выражается молодежь, одеть синие ботинки. От этого у него была масса всяких неприятностей и дома, и на работе. При советах с зеленым змеем боролись беспощадно. И конечно, не обходилось без перегибов. Если тебя ловят при выходе из пивного бара, в который ты заходил далеко не для того, чтобы хлебнуть «Баржоми», ты попадаешь в вытрезвитель, и на утро тебя удостаивают почетного звания алкоголика, ставят на учет, и жизнь твоя превращается в ад. На производстве два раза в день, утром и вечером, ты должен отмечаться у нарколога, и не дай Бог от тебя запашок, даже вчерашний. Ты тут же переходишь в разряд злостных и тогда… Ну не будем о грустном.
Володька в классе был своеобразным мешочком смеха. Выкидывал такие номера! Был очень любознательным, неплохо разбирался в радиоделе, чему и посвятил свою жизнь. Выписывал кучу научных журналов, постоянно проводил какие-то эксперименты. Варил мыло, изобретал передатчики, изучал библию, тут же сопоставлял ее догмы с кораном, и делал еще кучу самых нелепых вещей, до которых нормальный человек вряд ли додумался бы.
Конец ознакомительного фрагмента.