– Ри, я тебя предупреждаю, что если ты вслед за отцом опозоришь
наш род, то я лично тебя прибью. Нам хватает и отца, который выбрал
позорное дело своей жизни. Так что хватит заниматься черт знает
чем. Если у тебя не хватает кредитов, я лично выделю тебе
достаточно, чтобы смог достичь нужного класса.
Что удивительно, несмотря на довольно жесткие слова и угрозы,
агрессии я от этого тиронца к Ри Широ не ощущал; скорее, он
проявлял беспокойство и был готов помочь. Вот только та помощь,
которую он предлагал, обрекала моего друга на ту жизнь, которую он
всеми силами пытался избежать. По сути, это было для него сравнимо
с приговором. Уж не лежала у него душа к военному делу, которым так
славился род Широ, о чем он сам мне и признавался. По этой причине
Ри Широ изо дня в день трудился на самой низкооплачиваемой работе и
не принимал помощь от рода.
— Что смотришь, уродец? Вали отсюда, — сказал мне тиронец Ли
Руй, когда я подошел к ним поближе.
"Уродцем" меня еще никто не называл. Да, я не похож на персонажа
с обложки журнала, но вполне себе ничего. Одна девушка даже мне
как-то сказала, что я похож на Ченнинга Татума, но правда честно
говоря, к тому моменту она уже была сильно навеселе, а на следующий
день куда-то удрала, даже не оставив своего номера.
— Даниил, не трать время. Я поговорю с братом, и тоже пойду в
капсулу, — сказал мне Ри Широ, явно не желая, чтобы я влезал в их
семейную разборку.
— Ладно, встретимся после обучения, — не стал я мешать разговору
двух братьев и направился к одной из свободных капсул.
– Иди, иди, учись, сын Сартуги, — крикнул мне в спину тиронец Ли
Руй и то-ли заржал в голос, то-ли зарычал, пока я в их повадках еще
не разобрался.
Если бы он продолжил оскорблять меня, то уж ладно, я бы
сдержался и не стал влазить в неприятности. Но вот зря он назвал
моих родителей сартугами, кто бы они не были. Развернувшись, я
молча подошел к этому потерявшему края тиронцу и резким ударом ноги
подсек его ноги в области колен. Как и ожидалось, мой противник
упал на землю, и в тот же миг я ударил в его челюсть как по
футбольному мячу, отправляя говорливого тиронца в мир грез.
— Этому приему меня научил отец, — ухмыльнувшись, сказал я
лежащему неподвижно пускающими слюни на пол тиронцу и молча
развернувшись, отправился в капсулу обучения.