Батарея действовала с только что сформированной 1-й конной Кубанской дивизией. Полки 1-й Екатеринодарский и 1-й Кубанский (Корниловский) составляли 1-ю бригаду. Командир бригады полковник Топорков. Уманский и Запорожский полки составляли 2-ю бригаду под начальством полковника Бабиева.
Вскоре после нашего прибытия дивизию принял генерал Врангель, впоследствии Главнокомандующий. Иногда с нами работал 1-й Линейный полк. Уже формировалась 2-я конная дивизия под начальством полковника Улагая.
Чины в нашей батарее не играли большой роли. Важна была давность поступления в батарею. Батарея пришла из Ясс, из Румынии, с отрядом Дроздовского и называлась 1-я конно-горная генерала Дроздовского батарея.
Наша новая служба состояла в быстрой доставке патронов и снарядов в дивизию. Мы жили в Тифлисской, когда приходил поезд, мы грузили патроны и снаряды на повозки, и один из нас вез их в Петропавловскую. Обыкновенно мы привозили 10 000 патронов и 10 шрапнелей. Это составляло примерно пять патронов на человека. С этим не развоюешься. К счастью, у красных был тоже недостаток патронов. Однажды я привез 100 000 патронов и 100 снарядов – меня встретили ликованием.
Я любил эти поездки. Сперва переезжали мутные воды Кубани и проезжали немецкую колонию. Потом безбрежная степь на 60 верст. Глазу не на чем было остановиться. Посреди дороги хутор с деревьями и ручейком. Тут поили лошадей. Над самой станицей Петропавловской был громадный курган.
Мы фактически проводили время в дороге. Возвращаясь с пустыми подводами, я на полпути встречал брата, везущего патроны, и передавал ему винтовку для охранения. Фронта-то ведь не было. Были отдельные отряды.
В Тифлисской дочь хозяйки взяла мою руку, посмотрела и сказала:
– Вы спокойно можете ехать на войну – вы умрете в старости.
Тогда брат протянул ей свою руку. Она взглянула и ее оттолкнула.
Меня убьют?
– Нет, вас не убьют на войне.
Больше пояснить она не захотела.
Действительно, брат умер в Константинополе, сейчас же после эвакуации. Предсказание исполнилось.
Я поверил ей и за себя не очень боялся, но боялся за брата.
Вскоре Коленковский умер от тифа. Тиф причинял нам больше потерь, чем бои. У нас не было ни календарей, ни часов. Поэтому я могу только приблизительно определять события месяцами. Задним числом иногда узнавал дату какого-нибудь события.