– Что ж это за штука такая? – раздраженно пробурчал Фридрих, но все-таки оделся. Наконец он подошел к двери и выглянул наружу. Слуга в белом парике приветствовал гостя поклоном.
– Соблаговолите проследовать за мной, – учтиво произнес он и двинулся вперед.
– Почему вы решили нарядить меня в ползунки? – сердито спросил Фридрих.
Слуга обернулся.
– Простите? А, вы имеете в виду этот костюм! Это совершенно обычный универсальный комбинезон для летчиков всех специальностей. Он не совсем новый – чтобы придать вашему облику убедительности, понимаете ли.
– Убедительности? Это еще зачем? – воскликнул Фридрих. – И вообще! Там, откуда я родом, такие ползунки только маленькие дети носят! Да еще длинное белое нижнее белье. Гадость какая!
– Не понимаю, о чем вы говорите, – сказал слуга таким тоном, по которому стало ясно: ему совершенно все равно, нравится комбинезон Фридриху или нет. – Это самый обычный комбинезон, очень практичный для дальних перелетов. Теплый, крепкий, немаркий.
В этот момент Фридрих возненавидел Скарнланд еще сильнее, чем раньше, и твердо решил устроить своим похитителям основательную головомойку, как только окажется в тронном зале. Но выполнить этот план ему не удалось: когда белые двери в тронный зал распахнулись, он увидел в противоположном конце на золотом троне улыбающуюся молодую женщину такой красоты, что не смог вымолвить ни слова.
Ее длинные золотистые волосы ниспадали на плечи и спину, а глаза блестели яркой синевой, как море в солнечный день. Фридрих всегда думал, что выражение «зубы словно жемчуг» – романтическое преувеличение, но у этой особы зубы и правда сияли как жемчужины. И он теперь действительно решил, что очутился в сказке.
По стенам зала висели яркие флаги и внушительных размеров портреты королей и королев с серьезными лицами, а вокруг трона стояло множество разного рода придворных в пышных разноцветных нарядах. Проход к трону оставался свободным. Фридрих, словно во сне, прошел между рядами царедворцев. Возле королевы на красной бархатной подушке восседал Иероним Брумзель.
– Добро пожаловать, шмелелет, – приветствовала Фридриха королева; голос ее звучал мягко, словно весенний ливень.
Мысль о том, что он никогда прежде не беседовал ни с одним монархом, кипятком ошпарила Фридриха. Он понятия не имел, как себя держать, и быстро поклонился в надежде, что этого будет достаточно.