– Ой, – сказала Лена. – Уютненько. А ванна тоже есть?
– Смотри, – ответил Макс и распахнул дверь в достаточно большое пространство посреди которого стояли белоснежная современная ванна, такого вида, что можно было предположить, что вряд ли кто когда-либо в ней мылся, душевая кабина с розовым ковриком около, унитаз и раковина. Они были так же, как и ванна, нереально белы и блестящи, что создавалось чувство, что они только привезены из магазина.
– Ой, – сказала изумленная Ленка. – А этим можно пользоваться?
– Нет, для красоты, – усмехнулся Макс. – Подумай, зачем я все это нес сюда, монтировал, чтобы смотреть?
Ванна блистала и молчаливо спорила с хозяином, практически этот спор выигрывая…
– А я думала, может…
– Думала-думала… пользуйся, только убирай за собой. Все средства в этом шкафчике, – и он махнул рукой в сторону зеркала. – Все помыть с утра. Это условие. Поняла? Ну или ты не пользуешься ничем и тогда не убираешь. Поняла? Если замечу, что ты нарушила это правило, то больше сюда не придешь.
Как мыть туалет Лена не знала, да с и с мытьем ванны была незнакома. Все за нее обычно делала либо мама, либо уборщица, все попытки приучить ее к этой работе были тотально безуспешны. Но она так хотела уюта, горячей воды и чистоты, что была готова принять любые условия, а потому поторопилась подтвердить свою способность соблюдать чистоту.
Они спустились вниз, и Лена засуетилась.
– Ну, мне надо бежать, я быстро. – Сказала она и схватила сумку.
×××××
Конечно же идти Ленке было некуда, но ей хотелось поскорее вернуться, обустроиться, растянуться на кровати… поэтому она пулей выбежала на улицу и пошла быстрым шагом запоминая дорогу. Она вообще не хотела далеко уходить, боясь заплутать и не суметь придти назад. Поэтому, заметив по часам время, прошла вдоль забора и, выйдя к первой же пятиэтажке, начала кружить около, все время поглядывая на часы.
У нее было так много впечатлений за этот день и так много переживаний, касающихся адаптации и возможности выжить, что она практически забыла, что у нее есть дом, родители, школа. Не сказать, что она испытывала вину, прощение, или сожаление, она просто об этом не думала. Все ее мысли были заняты новыми событиями и желания вернуться домой или, наоборот, исчезнуть из дома навсегда у нее не возникало. Не сказать, что это приключение захватило и увлекло ее без остатка, просто оно стерло память недавних событий, провело черту и дало новую точку отсчета, за которой другая жизнь не оставляла места для прошлого.