‒ С моим перерождением вообще какая-то мутная история. Осталась
память, изменились привычки и пристрастия. Имя, правда, хоть
осталось такое же, как в прежней жизни. А это, только внешний вид
такой, а так я мальчик. С этим маскарадом, чем больше думаю, тем
сильнее закрадывается уверенность, что не всё так просто, как
казалось сначала, хотя сомнения были и только окрепли со временем ‒
друзья не перебивали, внимательно слушая. Только Тимофей, время от
времени, ширудил палкой в кострище, подбросив в него дров в начале
моего рассказа.
Я продолжил – Не могу понять, как в голову такого серьёзного
человека как Хён Сок могла прийти мысль, что я нужен в качестве
девчонки для оказания помощи его стажёркам. Не могу понять, как
согласились мои старики с его смехотворными доводами, как, в конце
концов, я подписался на эту авантюру. Как затмение на всех нашло,
словно коллективный морок. Ещё и моя внешность очень подошла для
этого, будь она неладна. Старина Ву со своими знаниями. Всё одно к
одному. Прямо заговор какой-то. Ищу разумные объяснения и не
нахожу.
‒ Не любишь ты Сашка, когда чего-то не понимаешь и не
контролируешь ситуацию – дождавшись паузы в моём рассказе, отметил
Сергей.
‒ А кто любит? Когда всё выходит из-под контроля - теряешь
людей… Друзей – возразил я – И вообще всё идёт кувырком – и я
рассказал подробно о своей жизни в новом для себя мире.
Рассказ мой длился долго. Тимофей успел ещё пару раз подбросить
дрова в костёр, не дав ему затухнуть. Что удивительно, сидя на
камне, я не чувствовал холода от него. И костёр прекрасно
справлялся со своими обязанностями, давая свет и тепло. После того
как я закончил свою историю, ребята надолго задумались.
‒ Попал ты в переплёт командир.
‒ Хватит уже командиром меня называть Сергей. Не на службе –
прервал я его.
‒ Для меня ты навсегда командир и друг – возразил он, и
продолжил, подколов – Товарищ полковник. Хоть ты и влип, но хватку
узнаю, это у тебя осталось. Если нельзя предотвратить – возглавь,
пищи но тащи. Так командир? Как всегда берёшь всё на себя, не
бежишь от ответственности.
‒ Всё так Серёга, не могу иначе – вздохнул я – Хочу всё бросить,
а не могу. Вот и хожу, видишь в чём – показал на себя – Юбки,
платья, лифчики, колготки, каблуки. Вон, какое богатство теперь у
меня – показал я на грудь – Спасибо старому китайцу, дай ему бог
здоровья – первую часть фразы я произнёс с сарказмом в голосе – А
хуже всего, у меня психология меняется потихоньку, так, что и не
замечаю сразу. Одно радует, что сексуальные пристрастия не
меняются, а то совсем кисло было бы.