Холодный путь к старости - страница 2
Поэтому цени мгновенье
И каждый шанс «тряхнуть костьми».
Скучно костра скупое тленье,
Но манят жаркие огни.
Я с первого прочтения этого стихотворения Рифмоплетова сразу понял, что он имел в виду не год, а всю жизнь. Но обратимся к нашему герою, который уже родился и пожил в небольшом поселке на юге Сибири…
СТУК
«Часто причина конфликтов достойна только улыбки…»
Приятно холодными вечерами попивать горячий душистый чай вприкуску с рассыпчатым печеньем. Федор, худощавый мужчина лет сорока с едкими, как кислота, глазами, сидел за этим занятием на кухне и предавался бездумному, но приятному смотрению в темное окно, за которым осень в свете фонарей расправлялась с пожелтевшей листвой. Тишина нарушалась только порывистым дыханием ветра и аппетитным чмоканьем хозяев.
В углах губ Федора прилипли белесые крошки. На лбу блестела испарина. Он совершенно осоловел от норовистого кипятка и гипнотического вида высеченных рамами картин засыпающей природы. Его жена, вечно веселая и улыбчивая Маруся, тоже пребывала в весьма задумчивом настроении, как вдруг раздался стук в дверь, да такой, что хозяева вздрогнули.
В прихожей под тусклой грушевидной лампочкой, покрытой паутиной и пылью, стоял сосед, Мирон, к которому Федор не испытывал никаких чувств, просто знал, что живет таковой во второй половине кирпичного поселкового дома на двух хозяев, регулярно здоровался с ним и все. Чрезмерно выпуклые соседские глазки недоброжелательно поблескивали.
– Извиняюсь за поздний визит, но мы всегда ложимся спать в десять, нам и завтра рано вставать, а вы нам спать не даете. Прошу не стучать, – сказал незваный, нежданный гость.
– Я и не стучу, – удивленно ответил Федор и укоризненно усмехнулся.
– Ладно, сосед, брось отпираться. С твоей стороны стук идет. Что мастеришь-то?
– Серьезно говорю. Сидели, чай пили.
– Быть такого не может. Будто кто гвозди вгоняет…
– Заходи. Убедись…
Мужики прошли в комнату, смежную с соседской. Средь скудной обстановки и беленых стен ничего подозрительного. Более того: в кроватке лежал примерно двухлетний малыш, олицетворение мира и счастья, и весело на них поглядывал.
– Может, он стучит? – спросил Мирон.
– Перебор, сосед. Он спать лег, все игрушки из кроватки убрали. Может, домовой? – Федор попытался перевести разговор в юмористический жанр.