И тут в прихожую вышла собачка. Надо сказать, что я еле
удержался, чтобы непроизвольно не вжаться в дверь. Размеры...
Мда... Волков мне доводилось видеть, но вблизи только в зоопарке.
Так вот, эту псину я сравнил бы скорее с небольшим медведем, если
принимать во внимание рост и длинную густую шерсть. Светло-серую,
почти белую, и настолько чистую, что чуть не искрилась.
Но агрессивно собака не выглядела, хотя смотрела с явной
укоризной. Ну да... Меня же просили не свистеть, и тут я понял
почему. Таким не свистят. К таким на Вы обращаются. С большой
буквы.
Собака тем временем подошла ко мне, встала боком и слегка
вытянула шею. Я опомнился и быстро застегнул ошейник, испытав
настоящее удовольствие от прикосновения к мягкому теплому меху. А
еще и понял, что мне показалось странным в ошейнике. По толщине он
был на микрособаченцию, но не по длине. Хотя... Я уже догадался,
что поводок нужен только чтобы люди на улице видели, что все в
порядке. Собака в руках хозяина. Ага... Скорее уж наоборот.
Тем временем собака взяла зубами большую спортивную сумку и
подала мне. Точно! Меня же предупреждали, что будет еще и
сумка.
Сумка... А если там что-то... хм... нехорошее? Я потянулся было
к молнии, но собака посмотрела на меня с такой укоризной, что я тут
же подумал, что чтобы там ни было, если меня ждут опера, то хуже
мне точно не будет. Мне и своего на десятерых хватит. Так что
нечего и обижать... собаку.
Такси на автобусной остановке стояли аж три штуки, но первый
захотел не двойную оплату, а аж пятерную. Ну что за люди? Сколько
ни предложи, все равно будут торговаться. Так что я, не смотря на
согласные, а затем и горестные вопли таксиста, подошел ко второй
машине, и тот уже торговаться не рискнул, косясь на подрагивающего
от нетерпения третьего.
Ехали мы не сказать что сильно долго. Уже скоро полночь, и
московские дороги наконец хоть не опустели, но стали пригодными для
собственно езды, а не толкания в пробках. Я сидел на заднем
сиденье, а собака устроила свой мохнатый зад на полу и с интересом
смотрела на проносящийся за окнами ночной город. В какой-то момент
я не удержался, протянул руку и аккуратно погладил её по холке. От
моего прикосновения та сначала как-то вздрогнула, но затем
расслабилась и, я был просто уверен, получала удовольствие. Я тоже.
И не только от прикосновения к роскошной шерсти, а кажется еще и от
какой-то энергии, которую чуть ли не излучала эта странная
животина, хотя так называть её казалось не правильно, но нужного
слова на ум не приходило.