Вокруг мгновенно собралась толпа, но
выдерживая несколько шагов расстояния. Всем добрым
жителям города было очень любопытно.
Первым начал один из парней, произнеся что-то на местном
языке. На что я встал, пожал плечами и произнес:
- Не понимаю.
- Откуда ты? Как зовут? - спросил он уже
по-русски.
- Я Дим. Из Лорденики, - на память назвал я одно из
королевств, про которые еще Селена мне рассказывала, что там
говорят только на русском.
Гости замялись, а молодые инквизиторы еще и тайком
оглядывались на пожилого. И до меня вдруг дошло, что это
натаскивание щенков. Или тренировка начинающих инквизиторов. Или
экзамен в какой-то их школе. А мне повезло, значит, оказаться
дичью. Или учебным пособием.
Второй из парней достал серебряную монету и протянул мне,
проговорив:
- Возьмите.
Я взял, покрутил в пальцах, а затем сунул в карман,
скромно сказав:
- Благодарю.
- Эй! Отдайте! - опомнился тот.
Я вернул монету, а в окружающей толпе уже прозвучали
первые смешки.
- Напрасно смеетесь! - вдруг выкрикнул, пустив «петуха»
голосом, первый парнишка. - В городе орудует вампир! Вчера он
обесчестил одну девицу, э-э-э... из очень хорошей семьи. И кровь её
пил. Хорошо что не до смерти. И только бдительная служанка обратила
внимание на то, что её госпожа не может встать с постели! Точнее,
обе девицы были обессилены.
Пока начинающий инквизитор произносил свою речь, я быстро
оглядел площадь и окружающие дома. И обратил внимание, что на окне
дочки бургомистра колыхнулась штора. А еще заметил на балконе
второго этажа этого же дома толстенного мужика с золотой цепью на
шее, а рядом дородную даму, на которой в солнечных лучах сверкали
бриллианты.
Явно сам бургомистр с супругой вышли на балкон посмотреть
на представление. И на последних словах они недоуменно
переглянулись. Судя по всему были не в курсе, что за почти
благородная девица пострадала вчера, но про немощь дочки не знать
не могли.
Напоследок я заметил выглядывающую из переулка Гердину. И
взгляд её мне очень не понравился. Какой-то радостный и
предвкушающий. Ну, паршивка! Впрочем... К ней-то у меня претензий
нет. Я и вправду ей враг, если трезво размышлять. Вот и сдала меня
в инквизицию. А я сам виноват. Если каждая отдельная девушка могла
списать слабость на разные причины, то две сразу... Ну разве что
совсем дуры.