Ворвалась Сорин и от увиденного вскрикнула.
– Ах! Как симпатично!
– Тебе нравится?! – с вдохновением спросила Фадэра. Сорин подошла к мольберту, быстро просмотрела картину сверху донизу и выдала свой вердикт:
– Отлично! Лесбиянки вышли то что надо!
Фадэра огорчённо вздохнула. Как всегда, любое творение превращается в хлам из-за пары фраз слепых людей, которые ничего не видят, но упорно целятся тебе в глаза, чтобы сделать тебя подобным им – слепым – и поэтому здоровым, а ты зрячая, значит, нездорова. Иди лечись!
«Кстати, о лечении – неплохая мысль!» – Фадэра поднялась со своего места, в шутку называемого «намоленным». Действительно, запах краски напоминал чем-то запах благовоний в храме. Она оставила Сорин в комнате, та была более устойчива к запаху искусства. Как у всякой соседки по комнате, у неё выработался рефлекс не замечать того, что происходит с живущими рядом. Попросту, все превращается в тень, даже Фадэра…или нет…и Фадэра тоже. Она вышла из комнаты, пару шагов по квартире – и вот она уже на балконе, курит из общей пачки сигарет, так удобно. Все художники курят, заменяя себе этим кислород, мысли о прошлом, настоящем и будущем. В их квартире и так уже плюнуть было некуда, того и гляди попадешь в творческую натуру.
Стоя на балконе, Фадэра подумала про себя, какое всё-таки хорошее сочетание: сигарета, девушка и её сигаретные мысли. Диалог между ней и сигаретой продолжался недолго, но за это время Фадэра успела поразмышлять на разные темы: вот она здесь, в самом центре котла под названием Бецалель. Вот она – великая академия художественных и прикладных искусств, которую каждый год тысячи абитуриентов пытаются взять как последнюю Бастилию, но только ломают копья своего стремления о стены из множества вопросов. Ваше творчество, оно, как вы думаете, будет актуально через 100 лет? Вы считаете его оправданным для мира искусств? И если ты отвечаешь да, то за тобой с грохотом закроется дверь, а из-за неё тебе продекламируют: «Что ж, нам вас нечему научить, вы и так состоявшаяся личность и вконец замечательный творец!» Уходя в свой лагерь «понимающих людей», потирая свои ссадины от колких сарказмов, они поднимают в последний раз свой зазубрившийся меч самолюбия и как бы произносят: «Я вам ещё покажу! Я вам такое выдам! Вы за мной ещё приползёте…»