– И не паскудно тебе портить чужое тело? – выпалила раздраженно Михаэла.
– Ты это о чем?
– Я вижу тебя, так что покажи истинный облик! – прикрикнула она.
Марина, или точнее одержимая девушка отложила в сторону помаду, которой как раз красила губы. Поправила бюст, приоткрывая его чуть ли не до сосков, облизала губы и не спеша повернулась к собеседнице.
– И не собираюсь! Мне слишком нравится это тело, и я не покину его. – она уже было собиралась выходить из уборной, но обожгла руку, когда потянулась к двери.
Михаэла натянула божественный щит на комнатку, не давая ей сбежать. Одержимая выругалась и, рыча, обернулась:
– Выпусти меня!
– Не дождешься!
– Я сказала, выпусти меня! – и замахнулась на Михаэлу, чтобы ударить, но та в ответ лишь присела и сделала подкат, роняя соперницу на землю. Та, в свою очередь, громко упала на пятую точку и, как неваляшка, пыталась встать обратно, но на ее прозрачных «костылях» это было сложно сделать с первого раза. Экзорцистка воспользовалась моментом и призвала одного из духов защитников. Серафим Элемиан появился в светящейся дымке, расправил свои серые крылья, заполняя ими большую часть комнаты. Лицо одержимой Марины исказилось в ужасе, она начала отползать в сторону выхода, но обожгла спину о щит и взвизгнула от боли.
– Изыди демон! – произнесла Михаэла и прокрутила браслет на руке трижды.
Элемиан вытянул одну руку вперед, призывая божественное благословение себе в помощь. Марину окутала такая же дымка, в которой возник серафим, она закричала и обессиленная рухнула на пол. Михаэла поблагодарила своего помощника и отпустила его, а сама сняла щит и принялась будить девушку.
– Где я? – уставшим сонным голосом спросила Марина
– На полу – с усмешкой на губах произнесла ее сокурсница.
– Михаэла? А что случилось?
– Ну, ты в обморок упала…
– Я? – она осмотрела комнату, потом с помощью Михаэлы поднялась на ноги, и посмотрела в зеркало, а там – вышеописанное чудо разврата. – Это еще что такое? – завопила она глядя на свое отражение.
– Ну, – Михаэла не знала, как это объяснить.
– Это кто со мной такое сделал?
– Я подозреваю, что ты сама.
– Я? Да никогда в жизни я такого с собой бы не сделала, иначе бы перестала уважать свое же отражение. – она принялась умывать размалеванное лицо.
– Мариш, а ты помнишь, что с тобой было в последние несколько дней?