Подобные изменения в уголовном законодательстве создали предпосылки для появления соответствующей практики привлечения к уголовной ответственности за групповые формы преступной деятельности.
На криминологический аспект отечественной организованной преступности обратили внимание учёные, выступившие инициаторами постановки данной проблемы (А. И. Гуров[6], Г. М. Миньковский[7]). Традиционно в советской криминологии было принято говорить о групповых формах совершения преступлений. Организованная преступность как социально-правовое явление не рассматривалась и считалась явлением сугубо буржуазным, свойственным западной модели общества, в том числе деятельность даже взаимосвязанных между собой устойчивых преступных групп, например, расхитителей.
Однако, несмотря на различные подходы к пониманию организованной преступности, криминологи проследили генезис организованной преступности в России. До 70-х гг. прошлого столетия чётко дифференцировались такие формы групповой преступности, как банды (в том числе этнического типа) и преступные группы, совершающие иные опасные уголовные преступления (разбои, кражи). В этот же период наблюдались единичные случаи создания устойчивых многочисленных криминальных структур, извлекавших, например, мошенническим путём, значительные материальные выгоды.
В генезисе организованной преступности криминологами особо выделяется период со второй половины 1960-х до конца 1980-х гг. Его специфика состоит в развитии теневой экономики, когда группы дельцов-расхитителей, коррумпируя чиновников, сумели трансформироваться во влиятельную криминальную силу[8]. Этот же период связывается с активизацией общеуголовных криминальных группировок, со стихийным развитием неформальных групп в пенитенциарных учреждениях, в том числе отрицательной направленности, а также с возрождением группировок национально-экстремистской мотивации.
Последующий период – 80—90-е гг. XX в. – тоже достаточно специфичен. Прежде всего, он характеризуется столкновением дельцов теневой экономики и представителей общеуголовной среды с последующим достижением компромисса – сращиванием экономической и общеуголовной преступности[9].
Криминологическая ситуация в Российской Федерации уже к середине 90-х гг. отличалась развитой общеуголовной преступностью, которая стала стимулироваться социальной напряженностью, процессами маргинации и массового обнищания населения. Параллельно существует и развивается теневая криминальная деятельность, происходит интенсификация иных форм иррационального бизнеса (торговля наркотическими средствами, оружием, похищение и торговля людьми, порнобизнес, «черная» трансплантология, уход от уплаты налогов, рэкет и т. д.)