Ник сморщил нос — это обычные трущобы, где он провёл большую
часть здешней жизни. Что-то не похоже на элитную школу
прославленного мастера боевых искусств. Справедливости ради внутри
царила чистота. На территории была площадка для боёв и аскетичные
тренажёры любого постсоветского двора: турник, брусья, лесенка.
Чуть подальше в кучу свалены железные круги, диски, цепи и
прочий хлам, очевидно, служивший снарядами или утяжелителями. Одно
лишь только это вернуло в глазах Ника авторитет «школе». Иначе бы
он уже припустил куда подальше. Соседство с крысолюдами ему вот
вообще не упало.
Они ведь конченые психи.
Сам дом представлял собой двухэтажный вытянутый массив из
странного материала. Он уходил горизонтально на несколько секций и
заканчивался зашпаклёванным овалом.
— Погоди, это что череп? — Ник ошарашенно стоял, не веря своей
догадке.
— Ну да, а что?
— Твой учитель живёт в черепе какой-то монстрюги, серьёзно?
Ганс непонимающе поводил глазами из стороны в сторону и пожал
плечами.
— Да какая разница? Идём.
Они зашли внутрь.
— Снимай обувь, — сказал ещё с порога Ганс. — Он не любит, когда
дома грязно.
Ник тяжело вздохнул. Эта затея всё больше ему не нравилась, но
деваться некуда. Переночует здесь, а под утро смотается, как и
планировал, в район чистокровных людей поближе к рынку.
Неприятно это осознавать, но за несколько месяцев странствий он
редко снимал свою обувь.
— Не, так не пойдёт, — со слезящимися глазами ответил Ганс. —
Давай сначала в душ.
Он забрал всю одежду и вынес на улицу, вскоре вернулся с вёдрами
воды и провёл в душевую. Это не то привычное понятие с прошлого
мира, а просто подвешенное ведро, которое открывало клапан, если
дёрнуть за верёвку. Ганс дал кусок мыла и пошёл наводить марафет.
Учителя, слава богу, ещё не было дома. Поэтому Ник избежал неловкой
ситуации.
Вода стекала по решёткам под пол. Самодельная канализация. А
неплохо он устроился. Большинство жителей ходило в общественные
бани, если надо было помыться, или вовсе делали это в больших
глиняных сосудах, напоминающих ванну.
Спустя час он был чистеньким, в новой сменной одежде и
развешивал своё стираное бельё на сушку. Чистое тело на чистой
ткани — небывалые ощущения для голодранца вроде него.
Внутри дома всё было обито непромокаемыми шкурами — хорошая
замена линолеума. А спальные комнаты были с «тёплым» полом. Ковёр
приятно щекотал ноги. Видно, что хозяин этого места любил комфорт,
а то, как трепетно Ганс отмывал каждую соринку, говорило о железной
дисциплине.