А на работе мне пояснили, что такие случаи бывают. Элементарно,
бывшие сидельцы принимают нас за работников зон. Ну и ударяет моча
в голову, не могут сдержаться. Поэтому ношу скромные молоточки, нам
понты не нужны.
Так вот, учитывая скорое разделение, некоторые наши работники
поспешили перевести в другие подразделения УВД. Мой начальник
отдела Маке, поторопился начать оформлять пенсию. Говорят, что в
МВД пенсии выше будут. Интересно, кого поставят вместо него. Хорошо
бы продвинули нашего Геннадия Макаровича, с ним всегда можно найти
общий язык.
Потихоньку подошёл август со своими дождями. Мне надо готовиться
к переходу.
8
Март 1869 года
Наша предприятие начало производить продукцию. Станочный парк
состоял из десятка токарно-винторезных станков, пяти фрезерных,
нескольких сверлильных и узкоспециализированных. Это два
строгальных и зубонарезной агрегат. Благодаря моему вмешательству
наш цех не походил на филиал ада. Мне довелось побывать на
аналогичных предприятиях. Так паровые машины стоят посреди
помещения. От них в нескольких плоскостях отходят раздаточные валы.
Над головой на разной высоте и в различных направлениях протянуты
ременные передачи. Страшный шум и мельтешение народа поражает. То
ли дело у нас, паровые машины стоят в соседнем помещении и имеется
звукоизоляция. Хорошо продуманна система распределения, чтобы
имелся свободный доступ для ремонта. У нас тоже были в штате
несколько шорников, которые периодически ремонтировали ремни.
Достаточное хорошее естественное освещение положительно влияет на
работоспособность рабочих.
Так что мы начали выдавать продукцию. Единственное, что меня
поражает, это отсутствие унификации. Мерительный инструмент очень
примитивен. Допустим мы начали делать партию валов для станков. Они
изготавливались индивидуально под свою гайку. Пара связывалась и
так отгружалась заказчику. Шанс, что гайка из другой пары подойдёт,
был незначителен. То есть взаимозаменяемость деталей минимальная.
Ну приблизительно, как у старинных мушкетов, диаметры ствола. Пулю
стрелок отливал самостоятельно под свой ствол. Так и у нас.
Тем не менее, работой нас завалили по самые уши. Это время
значительного подъёма тяжелой промышленности и машиностроения, в
частности, в Харькове.
Мой стандартный рабочий день начинался в 8 часов. Я проходил по
цеху, узнавал о проблемах. А они были постоянно, зачастую связанные
с технической безграмотностью рабочих. Потом я встречался с
руководством - в общем мной довольны. Франс Альбертович, наш
управляющий, строг, но справедлив. Меня ругает редко и только по
делу.