Когда вечером родители парнишки вернулись домой, то застали
престранную картину. Дикий зверь лежал посреди комнаты сына.
Мальчишка пытался того уговаривать не снимать бинты, иначе лапа не
заживет. Но кто бы еще слушал, зверь пытался зубами содрать
повязки.
Хладнокровию родителей, смотревших молча на эту картину, можно
было позавидовать.
- Гриш, а ты в курсе, что это не собака? – спокойно
поинтересовался отец.
- Да, дядя врач пояснил, что ему лучше жить в лесу, - также
спокойно ответил сын. – Но в таком состоянии я его не отпущу.
- Тогда на ночь не оставляй его с собой в комнате, а то вдруг он
захочет тобой перекусить, да и блох может принести, - заботливо
дала мать совет сыну, попросив через пол часа выйти к ужину.
Парень продолжил бороться с клацающими челюстями, которые хотели
сорвать повязку с ноги. А родители за дверью спорили, что делать в
этой ситуации.
- У парня проснулся дар исцелять других, он может стать в
будущем врачом, не надо его сейчас пугать, - отец настаивал на том,
чтобы дать сыну позаботится о страдающем звере.
- Пусть лечит кошек, щенков, даже белок или птиц, но не шакала,
который может его сожрать в два счета, - мать так-то была права.
Семилетнему парню рано было оказывать помощь дикому зверю.
- Тогда сама ему об том скажи, пусть выкинет больного в лес.
Возможно он тебя послушает, - усмехнулся отец.
- А вот этого я сделать не смогу, - она тяжело вздохнула. – Если
он сможет выкинуть шакала в лес, то и от дара откажется так же
легко. И не продолжит нашу династию медиков.
Когда парень отлучился поужинать, то шакал завершил свое дело,
окончательно сорвал с ноги повязку и зализывал рану.
Мальчишка хмуро посмотрел на своего болезного и тяжело вздохнул.
Кинув тому кусок мяса, подождал, пока тот съест. Потом взяв
веревки, прижал зверя коленями к полу, стянул веревкой морду. Далее
перехватил путами передние лапы, а потом и задние, обездвижив
шакала, смотрящего на него сильно удивленными глазами.
- Вот так надо было поступить с самого начала, - объяснял сам
себе парнишка, - иначе я не напасусь на тебя чистых бинтов.
После чего стал по новой заматывать ногу шакалу, намазав до
этого какой-то зеленой жидкостью. А я решил вернуться в свой мир,
просто открыв глаза.
Первое, что накатило, после увиденного, это сильное одиночество.
По сути, в отличии от паренька, я был сиротой. А вовремя
путешествия в свой прошлый мир, почувствовал любовь и заботу
родителей. Этого сейчас, после смерти бабка Авдотьи, особенно не
хватало. Из глаз непроизвольно потекли слезы. Словно, я только что
снова лишился семьи.