- Хорошо, сидеть буду тихо. Плевать на факторы, у меня раны
заживают, как на собаке. Какие инструменты нужны? Закажем в
кузнеце, а людей не жалко, прирежем столько, сколько потребуется, -
каким-то образом понял смысл сказанного Иван.
А вот последнее высказывание очень не понравилось Петру. И он
задумался, а стоит ли помогать этому упырю не по крови, а по
сути...
_________________________________________________________
Продолжение этой истории случится через 200 лет, где вы сможете
встретиться с потомками главных героев.
Читаем "Грелку" https://author.today/work/272162
У православных людей каждое воскресное утро появилась
христианская традиция, посещать церковь, дабы очиститься от грехов.
И здесь даже члены царских кровей должны были отстоять утреннюю
молебну под заунывное песнопение батюшек. Наталья Алексеевна вместе
с Петрушей под надежной охраной шли к паперти перед собором.
Простой люд расступался по сторонам, давая проход царской семье. По
бокам сидели убогие, нищие и блаженные, просящие милостыню. Взгляд
Петра зацепился за вихрастого грязного парнишку, который широко
улыбался прохожим, останавливающихся дабы кинуть ему монетку.
Петька еще ни разу в прошлой жизни не подавал, а теперь ему
отчего-то захотелось это сделать. Он попросил мелочи у матушки и
подошел к мелкому подростку, бросив горсть в шапку.
- Благодарствую, Всемилостивейший Государь, буду молиться за
ваше здоровье, - снова улыбнулся паренек, отчасти чем-то похожий на
Гришку. Вероятнее всего, его открытая улыбка, по которой соскучился
Петька, притянула к пареньку. Всю службу Петька делал вид, что
молился, но на самом деле думал о том, как выжить в этом непростом
для него мире. Выйдя из храма господня, ноги сами понесли к
парнишке. Он и второй раз бросил монет в его шапку.
- Вот, ничего не меняется, - улыбнулась мать, с любовью глядя на
Петрушу. - Каждый раз одно и то же, всегда два раза подает одному и
тому же побирушке.
Петька уже начал спускаться, но слова матери его остановили.
Такое могло бы быть, если бы это делал один и тот же человек. Но
он-то другой, не умеющий давать подаяние, а надо ж, сам подошел,
сам бросил, да не один раз, а целых два. Что-то тут не чисто.
Развернувшись, поманил к себе вихрастого побирушку. Тот подскочил и
бухнулся на землю пред царем.