Этому упитанному министру прессы было не больше двадцати восьми лет. Я увидела традиционный тюрбан и длинную бороду. Он поприветствовал меня от лица своей страны. Наши голоса эхом отдавались под высоченным потолком. Странные тени играли на потрепанном ковре под нашими ногами. Я думала о мужчинах и женщинах, убитых и забитых камнями за измену, об убийствах на футбольных стадионах Афганистана по пятницам.
– Благодарю вас, – сказала я, опустив глаза. – Для меня большая часть получить возможность приехать сюда. Увидеть Афганистан собственными глазами. Я пишу статью о том, как двадцать лет войны повлияли на вашу жизнь.
Я не стала говорить, что уже провела почти неделю в провинциях Газни, Логар и Вардак и несколько ночей ночевала в домах добрых и щедрых афганцев, которые упрочили мою веру в то, что Афганистан – это вовсе не террористическое государство, управляемое безумными женоненавистниками талибами, каким его часто рисовала наша пресса.
– Ваша страна прекрасна, господин Файз. Я благодарна за то, что вы выдали мне визу.
С помощью переводчика мы с господином Файзом обсудили, что мне хотелось бы посмотреть в Кабуле. Он засыпал меня вопросами о моем происхождении и намерениях, и на каждый его вопрос я давала развернутый ответ. Мне уже казалось, что я завоевала его доверия.
– Я хочу, чтобы вы переехали из дома Associated Press в отель «Интерконтиненталь», – сказал он.
***
В печально известном «Интерконтинентале» корреспондентов ожидала не лучшая судьба – практически полная изоляция и неусыпное наблюдение со стороны талибов, которые сторожили отель со всех сторон. Здание стояло на высоком холме, откуда открывался вид на весь город. Это был единственный работающий отель в городе, и Министерство иностранных дел выколачивало из иностранцев огромные деньги за пребывание в нем.
Свет там давали с перебоями, а в вестибюле почти постоянно было темно. Днем лифт не работал. Эмалированная табличка со сколами указывала направление на бассейн и SPA – жестокая шутка над теми, кто еще помнил времена, когда гости отеля действительно могли носить купальники. Магазины в вестибюле были закрыты навечно, витрины давно уже покрылись пылью. Половина отеля была разрушена постоянными ракетными обстрелами между группами моджахедов. Одна стена частично обрушилась, но никто не обращал внимания на этот мусор. Немногих гостей обслуживал лишь книжный магазин и ресторан. И, если честно, когда я жила в отеле, там не было ни одного другого гостя.