– Сука, –
простонал он, предплечьем вытирая струящуюся по ключице кровь.
Алексей выплюнул
откушенный кусок кожи. Не то чтобы он надеялся перекусить артерию,
но рассчитывал на куда больший урон. В этот же момент землянин
почувствовал предательскую дрожь в ногах, ещё слабую, однако вполне
ощутимую. Как он и предполагал, действие Слепка имело ограниченное
время, и оно стремительно заканчивалось.
– Иди сюда, –
сказал Представитель.
И раб, не зная,
что время работает на него, пошёл. Хук правой оказался слишком
неточным, чтобы даже пытаться увернуться от него, а от привычного
уже удара коленом Алексей ушёл, сделав шаг в сторону. Ударил сам.
Кулаком прямо в солнечное сплетение, противнику, ещё не
закончившему движение вперёд. Даже сквозь крики оживившихся трибун
Представитель слышал, как воздух со свистом выходит из лёгких
противника. Раб безвольно повис на его кулаке, его рот беззвучно
открывался, пытаясь вобрать воздух, но тщетно.
Алексей неуклюже
повалил врага в грязь и буквально рухнул на него сверху, угодив
коленями в живот. Вцепился в скользкое от крови, грязи и пота горло
и сжал пальцы изо всех сил, буквально чувствуя, как эта хватка
высасывает из него последние крохи энергии. Его жертва брыкалась,
царапала ему грудь, лицо, пыталась ещё раз вцепиться в ухо или
угодить пальцем в глаз, но Представитель крутил головой, не давая
сделать это.
Движения раба
становились всё более вялыми и, в конце концов, он в отчаянье
ухватил Алексея за запястья, силясь оторвать его руки от своего
горла. Спустя несколько секунд его глаза закатились, по телу прошла
судорога, и он замер, всё так же держа своего убийцу за руки. Но в
этой хватке уже не было силы.
Алексей стряхнул
руки своей жертвы и, собрав волю в кулак, поднялся на ноги. Левая
ступня поехала в грязи, но он устоял. Перед глазами плыло, лица
зрителей и языки пламени костров перемешались в одно цветастое
расплывчатое пятно. Представитель второго клана сделал шаг вперёд,
поднял кулак и крикнул:
– Сдохните,
ублюдки!
Этот крик забрал
его последние силы. Голова безвольно склонилась к груди, будто
кто-то потянул её вниз, ноги поехали в разные стороны. Он упал, и
абсолютно чёрное беспамятство наконец-то поглотило его.
***
Когда Алекс рухнул
в грязь, Хаз и трибуны вместе с ним произнесли обязательную мантру,
а четверо работорговцев начали растаскивать ограду, чтобы забрать
побеждённого и победителя с арены, Ивалла повернулась к Аларии, но
той уже не оказалось рядом. Капитан всхлипнула, утёрла последнюю
слезу, уже практически замершую щеке, и поднялась на ноги.