А ведь и
люди бывает теряют память, если их хорошо стукнут по голове, что уж
тут говорить про тех, кто тысячу лет пробыл в забытьи, неотличимом
от смерти. И что-то я сильно сомневаюсь, что память вернётся к моим
теням вместе с силами.
Ирал
заглянул мне в глаза:
—
Господин...
Я
напомнил.
Всё,
что ты знал, ты мне уже рассказал несколько раз. О величии, Хвао и
прочем. Не хватит ли?
— Техники,
господин!
Техники
ещё не переделаны.
— Господин,
я сумею обойтись и без этих глупых формул.
Вскинув
брови, я оглядел сжимающего кулаки Ирала. Интересное
заявление.
— Хорошо,
начнём. С чего?
Тот глубоко
вздохнул:
— Та
техника, что дала вам принцесса. Давайте.
Я подождал,
но Ирал глядел на меня набычившись и не собирался что-то менять в
своём решении или объяснять. Поэтому я просто сплёл пальцы в
печать, старательно воплотил в жизнь объяснения принцессы Леве о
пути жара души от сердца к руке, выдохнул активатор и скривился от
боли в пальцах.
Ирал тут же
потребовал:
—
Ещё!
Затем
провалился по пояс в землю, лицо его оказалось ровно перед моей
рукой. Не спуская глаз с пальцев, Ирал снова потребовал:
—
Ещё!
Я покачал
головой и вновь попытался. Безуспешно.
Ирал
вскинул на меня взгляд.
— Мизинец —
вот так, — поднял свою ладонь, показывая как надо.
Я повторил
и снова скривился от боли.
— Мизинец —
вот так, в шестую.
Жар души
опять сорвался, а пальцы свело судорогой.
Шипя от
боли, я процедил сквозь зубы:
— Что,
перебирать все позиции?
— Господин,
я же сказал — я могу потерять память о техниках, я ничего не могу
передать вам, но я учил сотни идаров и эта память со мной. Я докажу
вам, что и на меня можно положиться, что не один Листен может
двигать вас вперёд!
Я,
нахмурившись, выслушал эту жаркую речь. Что его этот Листен так
цепляет? И кто говорил ему, что он бесполезен? Напомнил.
Вообще-то, это ты научил меня, как совмещать Шаги
сквозь тень.
— И я
продолжу помогать вам, господин! Мизинец — вот так, в
девятую.
Я несколько
раз сжал-разжал кулак, прогоняя остатки боли и непослушности из
пальцев. Ну так, значит, так. Никто ещё не становился калекой
оттого, что срывался в технике раз за разом. Быть господином это не
только принимать, но и ещё немного отдавать. Солдатам клятвы и
деньги, раненым лечение, теням — ощущение того, что они нужны.
Похоже, Ирал устал быть простым разведчиком и убийцей
простолюдинов.