Назло, рядом проходили девчонки, и смеялись конечно же... Жека
сквозь землю готов был провалиться, но ничего поделать не мог —
одногруппники скорифанились, и ходили везде толпой. Были в группе
ещё пара изгоев, но им почему-то доставалось меньше. Одевались
получше, могли огрызнуться. Жека же всё стеснялся, всё боялся
чего-то...
Когда давали первую стипуху, тридцать рублей, пацаны сразу
сказали, что будут пасти местные блатные, поэтому лучше уходить
задворками, по кустам. Ну... Ладно... Получив в кассе три красные
бумажки, Жека снял туфли и положил деньги в носок. Потом попрыгал,
вроде незаметно. Пошёл с заднего хода, с мастерских, где и
ходили-то редко кто. Дверь выходила в заброшенную аллейку, заросшую
кустами. Тут и дёру дать можно в случае чего.
Открыв дверь, осторожно выглянул — никого. Не успел пройти
десяток метров, как сзади раздался сиплый возглас.
— Эй длинный, ты куда? А ну вертайся сюда, побазарим.
Внутри у Жеки как похолодало всё. На ватных негнущихся ногах он
пошёл обратно, словно на голгофу. Там стояли два широкоплечих
низкорослых паренька. Одного звали Фотич, третьекурсник. Был он в
спортивной форме и высоких адиках. Пацаны говорили что занимался
боксом в городской секции. Может и правда... Нос у него точно был
плоский, как и уши. Огромные кулаки как гири он держал перед собой.
Другого звали Талдыч. В кожаной куртке и спортивных штанах. Лысый и
круглорожий. Лет двадцати пяти. Чем он занимается, никто не знал.
Учитель по механике в шутку называл его «рэкетмен». Он давно
закончил технарь, но постоянно тёрся тут.
— Иди, иди сюда, длинный, — поманил пальцем Фотич, и сразу же
стал шмонать по карманам, что по пацанским понятиям совсем уж не
годилось — так только мусора делали.
— Где стипуха? — слегка постукивая Жэку по груди спросил он,
улыбаясь рябой широкой рожей. — Деньги давай гнида. Или фанеру
пробью.
— Так это... Нету! Я ж не получал. У меня ж двояки были! —
испуганно соврал Жэка.
— Да ладно, пошли, Фотич, чё с этой нищеты конченой брать, —
хлопнул его по плечу Талдыч. — Пошли лучше тёлок поснимаем в
общаге.
— Ну смотри с..ка! — рассмеялся Фотя, и с силой пробил Жеке
фанеру. — На штраф что ли тебя поставить?
Однако Жека не мог ответить. У него как будто перехватило
дыхание, и темнота залила глаза. Опустившись на колени, он
судорожно стал хватать ртом воздух. Парни заржали и ушли. Кое-как
поднявшись с колен, Жека отдуваясь пошёл по аллейке. Ну ничего...
Зато деньги целые. По пути домой зашёл в магазин, купил сестрёнкам
и братовьям мороженого, авоську плюшек по семь копеек, себе пачку
Родопи за полтинник.