— Это
обстоятельство тут каким комлем и заболонью?! – изумился Бро. – Я к
тебе подкатываю, харассмент разворачиваю или что?
— Просто
предупредила, – непримиримо задрала подбородок горничная-графиня. –
Вижу же, что ты женщин за людей не считаешь. Сексист
озабоченный.
— Стоп! Вот
тут как раз самое ключевое, – спохватился Бро. – А что от меня те
две дамы хотели? Вряд ли это случайность. Я про фон Штайн и крошку
д'Обиньи?
— Это
она-то крошка?! Да она тебя одним пальцем! Ты знаешь, кто она
такая?!
— Не знаю.
Об этом и спрашиваю. И о том, что эти две особы знают обо
мне?
— Тут
сложно…, – как-то слегка замялась горничная-графиня, но тут ставшую
по-настоящему увлекательной беседу бесцеремонно
прервали.
Дверь с
грохотом распахнулась.
«Запирать
нужно. Всегда запирать. Выберусь – возьму за правило!» – твердо
пообещал себе граф Волков.
Но
выбраться, видимо, шансов оставалось немного – в дверях стоял
медведь. Тот самый – с лестницы, с серебряным подносом в лапах,
только сейчас выпрямившийся, расправивший плечи, едва не задевающий
башкой верхний косяк двери. Вот всё верно пишут – раньше экология
была лучше – вон какие могучие зверюги водились.
Горничная
взвизгнула, зверь повернул огромную, тронутую молью морду на звук.
Глаза-пуговицы, смещенные к переносице, смотрели подслеповато, но
все равно оживший медведь выглядел поистине жутко.
«Их за
свирепость звали топтыгами» – вспомнил Бро и принялся высвобождать
шпаго-рапиру из ножен.
— Не
поможет! – напророчила горничная. – Он – магический! Я знала,
знала! Тут есть магия!
Странные
восторги. Ладно бы единорожек высотой по колено прискакал,
ласковый, цветастенький, с плюшевой шкуркой. А тут такой
громила…
Медведь
шаркающей походкой, но довольно живо устремился к замершим у окна
двоечникам. Поднос зверь по-прежнему держал перед собой – этак с
ходу рубанет по горлу серебром, вполне себе магический убийственный
прием.
Главное,
Бро абсолютно не догадывался, куда медведей нужно колоть шпагами.
Живых наверное, нужно в сердце. Но этот-то чучельный. Впрочем, все
равно непонятно, где у них сердце…
Уклоняясь
от лап с серебром, князь Волков сделал решительный выпад и пронзил
седоватое брюхо монстра. Тут же в голове зазвенело, рвануло в
сторону – задетый по макушке подносом и когтистой лапой за сюртук,
князь отлетел к креслу, но удержался на ногах и вновь принял боевую
стойку. Ранения медведь не заметил – из дырки в шкуре лезли желтые
стружки и опилки – но что такому великану пустяковое опилкотечение?
Только глаза-пуговицы окончательно сошлись у носа – в ярости
косоглазый зверь. Но женщину, пусть и феминистку, любой князь, даже
не бригадный обязан заслонять!