Эти уютные заботы здорово отвлекли от тягот прошедших дней. Замерев напротив своего отражения в большом ростовом зеркале, я повела ладонями по щекам, собрала волосы и откинула их за спину.
Не узнаю себя. Что-то неуловимо поменялось во мне, и это что-то шло изнутри. Как будто кто-то подменил обычную Рамону, подсунув в её тело незнакомку, и она балансировала на краю пропасти, боясь, что тайна раскроется.
Совершенно обессиленная, я медленно выдохнула. Сейчас заварю ароматных трав, заберусь в постель, обниму подушку и позволю себе чуть–чуть помечтать.
Тихий скрежет с той стороны двери заставил отвлечься от планов.
– Тира? – я немного удивилась при виде взъерошенной подруги, смотрящей на меня огромными, как плошки, глазами, но быстро взяла себя в руки и пустила её внутрь. – Что-то случилось?
Она влетела подобно урагану, обдав меня запахом яблочного пирога. Щека была измазана мукой, но подруга этого не замечала.
– Рамона! Как ты могла? – в голосе зазвенел неприкрытый укор и осуждение, её колотило от возбуждения и паники – эта дрожь перекинулась на меня и заставила поёжиться.
Плохо дело…
Я повернулась к столику и хотела взять стакан с водой, чтобы предложить подруге.
– Ты о чём?
Тира схватила меня за плечо, больно впившись ногтями, и развернула к себе.
– Ты знаешь, о чём! Кори мне всё рассказала.
Мы долго сверлили друг друга взглядами, ни одна не желала уступать. Кажется, отпираться бесполезно, да и не слишком хочется.
– Я поступила правильно.
Эх, Кори-Кори… И кто тебя за язык дёргал?
– Ты подговорила Коринну, ты подставила мою маму! Теперь все винят её за то, что она плохо следила за ребёнком! – Тира упёрла руки в бока и гневно смотрела на меня, ожидая, что я начну оправдываться и просить прощения.
Но этого не будет!
– Ты знаешь, – продолжила она дребезжащим голосом, и подбородок её запрыгал. – Знаешь, что они думают? Что девочка пошла гулять по Антриму и сверзлась с лестницы. Прямо в провал! Это, по-твоему, весело?
Ссориться с подругой не хотелось. Я вообще ненавидела ссоры, но Тиру понять тоже могла – она ждёт ребёнка и не хочет, чтобы покой их семьи что-то тревожило.
Стараясь не терять самообладания, я погладила Тиру по плечу.
– Понимаешь, я не могла поступить иначе. Мне жаль, что заставила тебя волноваться, но в чём виновата та девочка? Искатели оторвали её от родной матери силой, похитили… Понимаешь, Тира? Это слишком жестоко, а мы ведь не приемлем жестокости.