Она показала на скотские станки, затем не выдержала и испепелила
их, не в силах больше видеть. Слишком страшные воспоминания они
вызывали. Слишком много времени девушка провела в них, корчась от
боли. Затем Шен вспомнила о старшем воспитателе и медленно
повернулась к нему. Господин Дарэ забился в угол, закрываясь руками
и тихо скуля — ставшие провалами Тьмы глаза колдуньи вызывали у
нартагальца животный ужас.
— Пришло твое время умереть, нелюдь, — холодный голос
перекатывался, казался голосом посланца Бездны.
Вытянув руку в сторону старшего воспитателя, Шен освободила
заклятие. Тот отчаянно взвыл и забился, пытаясь вырваться из
покрывшей его тело белесой слизи. Да только куда там — слизь забила
ему рот и нос, и вскоре на полу осталась слабо шевелящаяся груда
какого-то отвратительно выглядящего желе.
— Он будет умирать несколько дней, — объяснила Шен удивленной
рабыне. — Слизь медленно ест его. И раньше времени она этой сволочи
подохнуть не даст. Пусть испытает все, что заслужил. Это ему за
всех нас! Скажешь, несправедливо?
— Справедливо, — согласилась Четырнадцатая. — Только слишком уж
страшно...
— Ничего! Зверье жалеть нельзя, сами они никого не пожалеют. А
теперь идем.
— Куда?
— Да там стража с магами Аллизиума прибыла, — злорадно
оскалилась Шен. — Разберусь с ними, и домой отправимся. Тебе у нас
понравится, вот увидишь.
— Стража?! — в ужасе вскрикнула рабыня. — Ой, мама...
— Не бойся! Слыхала, небось, сказки об эльдарах? А я эльдар. И
сразу скажу, что сказки — только слабое подобие правды.
Накинув на голову капюшон, Шен вернула на место туманную маску и
повела Четырнадцатую к выходу, плюнув по дороге на слабо
шевелящуюся кучу слизи, в которую превратился старший воспитатель.
Нравилось ей быть эльдаром. Даже несмотря на то, что стала из-за
этого бесплодной, нравилось. Знания, данные Хранилищем Памяти,
казались необъятными. Да и навыки боя она получила, теперь
следовало только довести тело до нужной кондиции.
Девушка тренировалась в любую свободную минуту, издеваясь над
собой так, как раньше и представить никогда не могла. Ноющие мышцы
и связки почему-то доставляли какое-то извращенное удовольствие.
Она больше не ничтожество, которое может смешать с грязью каждый!
Санти, конечно, просил быть осторожнее, да Шен и сама понимала, что
стоит, но все равно постоянно составляла новые заклятия, пользуясь
знаниями, оставшимися от слияния во время инициации Пятерых. Тьма
тоже без промедления отзывалась на ее призывы, щедро делясь
силой.