- Сейчас.
- Тогда иди. Ключи от личного арсенального шкафчика найдешь у
себя в покоях. Если что-то дополнительно понадобится, обращайся к
Семену-кастеляну, он в курсе, тебе везде зеленый свет и выдадут
все, что необходимо.
- Понял, батя.
Я встал, кивнул отцу и отправился к себе.
В личных покоях за время моего отсутствия ничего не изменилось.
Вещи на своих местах. В шкафах любимые книги. На столе справочники,
выключенный ноутбук, пульт от телевизора и небольшая связка ключей
с брелком. Широкая кровать аккуратно заправлена. Тишина и покой.
Как же я по всему этому скучал.
- Эх! – разбежавшись, не снимая одежду и легкие домашние
кроссовки, я прыгнул на кровать, приземлился и перевернулся на
спину, посмотрел в потолок и потянулся всем телом. Да, отдыхать на
такой постели, гораздо лучше, чем коротать ночь с вонючими бомжами
под мостом. Или вшестером ютиться в тесной сырой землянке, где
постоянно кто-то пускает газы, а снаружи падают мины и комки земли,
порой, залетают внутрь.
Я расслабился, и захотелось спать, день был тяжелый и нервный.
Но пока нельзя и, немного понежившись, я все-таки поднялся, взял со
стола ключи и уже хотел покинуть комнату, когда дверь приоткрылась
и в щель проникла блондинистая голова Никиты, младшего сына первой
жены моего отца. Разница в возрасте у нас небольшая, полгода, и
поэтому, естественно, с детства мы были вместе. Школа, полигон,
спортзал, рыбалка, танцы и прочие развлечения. Куда я, туда и он.
Близкий родственник и лучший приятель в одном флаконе.
- Вовчик, ты здесь? – не сразу заметив меня, спросил Никита.
Я поморщился. Кто-то из наших старших родственников авторитетно
заявил, что скандинавское имя Вальдер созвучно славянскому
Владимиру, значит, я Вовка и порой даже Вован. Разумеется, только
для самых близких. А мне это сокращение, честно говоря, не сильно
нравилось. Поэтому я пытался возражать и даже приводил аргументы,
что Вальдер ближе к Валентину. Но меня никто не слушал и я
смирился. В конце концов, близким можно иногда давать послабления.
Тем более такие незначительные, как сокращение имени.
- Чего хотел, Ник? – выходя из тени, отозвался я.
- Поговорить с тобой надо, - сказал брат и, зайдя в комнату,
прикрыл дверь.
- Давай, только быстро.
- Я насчет Катерины и Анюты пришел.
Вот ведь, а я про девчонок совсем забыл. Две сестры из
потомственных слуг рода Хортовых. Мои первые женщины. До отбытия в
Москву крутил с ними любовь. А потом, как отрезало, про них
вспоминал только, когда хотелось женской ласки, и не более
того.