Утро. В коридоре молодые аристократы, которые направлялись на
завтрак, откуда они двинутся на занятия. Все в одинаковой униформе,
черных брюках и синих пиджаках. Как и я. Вот только в ресторацию я
с ними не пошел, а сразу направился к ближайшей проходной.
Некоторые это заметили и, обсуждая странного Хортова, который
постоянно чудит и держится особняком, стали перешептываться. Но мне
плевать. Ведь я не собирался никому и ничего объяснять, доказывать
и требовать отправки домой. Справлюсь сам. Ну, почти сам.
На ходу я достал из кармана телефон и набрал номер начальника
охраны нашего столичного дома, Трофима Елагина.
- Здравствуйте, господин, что-то случилось? – услышал я голос
дружинника.
- Привет, Трофим. Пока нет, но может, - ответил я ему и отдал
приказ: - Подгоняй на стоянку МГУ авто и купи билет на ближайший
самолет до Ростова. Я возвращаюсь домой.
Трофим мог ответить отказом. Ведь по устному договору с
имперской канцелярией студенты Дворянского курса, несмотря на
гражданский статус, в первые полгода обучения обязаны находиться на
казарменном положении. Для полноценного создания студенческого
братства и единения с коллективом, так сказать. Следовательно, я не
должен покидать университет. Тем более без разрешения кураторов.
Однако Трофим не решился мне возражать и сказал, что машина будет
через пятнадцать минут. С домом свяжется и получит ценные указания,
а сам принимать решение не стал. И это правильно. Не его ума дело,
почему молодой Хортов покидает университет.
Я добрел до центральной проходной и присел на лавку под сенью
старого раскидистого каштана, который выпустил первые весенние
побеги. Время в запасе еще есть. Можно позвонить домой и
предупредить близких, что я покидаю МГУ. Но, покрутив в руках
телефон, я этого не сделал. Честно говоря, не нашел в себе
моральных сил. А что если услышу голос матери? Или начну спорить с
отцом? Наверняка ведь не сдержусь и ляпну лишнего. А мой телефон
прослушивается. В чем-чем, а в этом я не сомневался. Москва –
вотчина имперцев. Я и подобные мне в этом огромном городе чужаки.
Да и вообще вся эта затея с Дворянским курсом направлена против
аристократов. Когда был молодым, за драками и конфликтами, не имел
времени, чтобы пристально осмотреться, провести анализ и сделать
выводы. А потом, находясь в бегах, начал соображать. И вот ведь что
выходит. Студенты из благородных родов и кланов в стенах МГУ
объекты воздействия. Преподаватели и профессиональные психологи,
конечно же, сплошь имперские вассалы, наблюдали за нами и
разделяли. Как минимум, на две группы. Непокорным и ненадежным,
вроде меня, всячески осложняли жизнь и устраивали подлые
провокации. А лояльным и потенциально полезным, хоть того же самого
Магу Алиева вспомнить, давали поблажки и проводили с ними
дополнительные занятия, где внедряли студентам психологические
установки о верном служении трону и государю-императору. Поэтому
нет ничего удивительного в том, что многие студенты, вернувшись
после обучения в МГУ домой, становились агентами влияния имперской
политики в своем клане. И это только часть придуманного самозваными
Рюриковичами плана. Потому что студенты еще и заложники. Пусть не
наследники родов, но не чужие для аристократических семей люди. А
еще, выводя нас на откровенные беседы, имперцы лучше понимали, как
к ним относится тот или иной род.