На улице так же палило солнце. В городе у меня была по случаю куплена квартирка из нескольких комнат, где хранилось лишь несколько дорогих сердцу безделушек, одежда, очередные документы – почти подлинные, и тот минимум наличных денег, что мог мне потребоваться в этой стране. Там же стоял компьютер с выходом в сеть для сугубо прикладных задач – своими финансами и имуществом, разбросанным по всему миру, надо было как-то управлять.
Основной дом, крепость – не знаю, как назвать это место более точно, был у меня в одном чудном местечке на берегу Средиземного моря. Вот там у меня всё было обустроено очень серьезно. И, хотя мой дом и выглядел с виду игрушечным замком, но вот в своей системе защиты он имел огромное количество различных как технических, так и иных сюрпризов, для нежеланных гостей делающих его почти неприступным. И главное мой дом хранит не за своими стенами – главное скрыто под ним – это вырубленные в граните колоссальные анфилады комнат и залов настоящего подземного дворца.
А маленький замок на поверхности, с садом и дубовой рощей вокруг своих зубчатых стен, напоминал мне мой первый, настоящий замок времён, когда я был самым настоящим бароном, а стены замка не раз и не два служили мне именно для защиты, а не для красоты. Вокруг моего дома разбит чудный сад из роз и есть даже своя маленькая дубовая рощица, посаженная мною лично в начале девятнадцатого века. И там меня всегда ждут моя домоправительница – фрау фон Штакельберг, моя милейшая Хельга; и её муж – мой секретарь и многолетний верный помощник Генрих, которые отлично знали, с кем имеют дело, и были абсолютно мне преданы.
Я смог остановить их старение, и второе столетие этой паре было с виду чуть за сорок, как и в тот день, когда они только поступили ко мне на службу. И, поверьте, нет в мире более преданных слуг.
Ах, если бы вы знали, какие пироги она умеет печь! И какое она варит пиво!
Мне безумно захотелось домой, но почему-то кольнуло холодком в душе – безошибочное чутьё говорило, что суждено этому случиться ещё очень нескоро, но я даже представить себе не мог, почему?
Водить машину я так и не научился, хотя пара автомобилей у меня дома в гараже и всегда стояли, но возил меня всегда только Генрих. А бывая в других странах, во всяком случае, со времён сразу после Первой Мировой войны, я всегда предпочитал такси. Нет – права у меня были, выданные даже в двух странах, и не так и давно, но за рулем я всегда чувствовал себя так же, как, наверное, иной бедняга на электрическом стуле за минуту до того, как подадут ток.