Когда машина завернула в новый район
города, куда три года назад перебралось семейство Комаровых, я
почувствовал странную тревогу.
Машина остановилась у огромного
многоэтажного дома, где я и вылез из своего транспорта.
Позвонив в домофон, я был впущен
Антоном в подъезд, и под огромное количество камер поднялся на
двадцатый этаж, где у лифта меня ждал Антон. Парень неспешно курил
сигару и улыбался, смотря на меня.
— Привет, Влад. У меня всё готово.
Сейчас сеструха свалит в клуб, и начнём. — Выпустил он клубы
дыма.
Я кивнул и пошёл за другом в квартиру.
Антон шёл впереди и болтал о всякой всячине, зайдя в своё жилище,
он стряхнул пепел в хрустальную пепельницу и открыл мини
гардеробную, куда я повесил куртку.
Дом у Камаридзе был огромный.
Четырёхкомнатная квартира располагалась на сто пятидесяти
квадратных метрах, и была обставлена по последнему слову техники и
мебели. Отец Антона бывший опер, а ныне успешный бизнесмен, не
жалел денег на семью и закидывал их всем чем мог, компенсируя
постоянное отсутствие в будние дни.
— Отрыжка сатаны! Ты опять взял
отцовские сигары и куришь повсюду. — Услышал я голос из ванной
комнаты.
Вслед за голосом из открытой двери
вышла стройная красивая девушка двадцати лет. Чёрные волосы были
замотаны в бигуди, на тело был одет халат в китайском стиле, а лицо
уже успело приобрести боевой макияж для клуба.
Татьяна Комарова собственной персоной.
Взбалмошная девушка, у которой всё решалось по настроению. Из-за
своего неукротимого характера и острого как кинжал языка, так к
своим двадцати годам, не смогла найти себе хоть какого-то парня.
Хотя выглядела она красиво и даже очень привлекательно.
Признаться, я сам в четырнадцать лет
был тайно влюблён целый год в сестру лучшего друга. Но славу богу,
возраст был мелкий, и меня пронесло стороной от такой
фурии.
— О, Влад, привет. Давно не виделись.
— Поменяла Татьяна гнев на милость.
— Ага, с августа. — Почему-то уточнил
я, слегка робея от её наряда, под которым ничегошеньки не было
надето.
— А ты ни капельки не изменился. Всё
такой же…
— Дрищь! — Опередил сестру Антон,
деловито затягиваясь сигарой.
— Стройный, — упёрлась суровым
взглядом она в брата. — Надо говорить стройный.
Антон залился смехом и даже подавился
клубами дыма от сигары, от чего облокотился на стену в прихожей.
Откашлявшись и слегка прослезившись, Антон, как всегда не упустил
повода постебать свою сестрёнку: