- Он так сильно меня любит, о Боже... - сложила ладони вместе
девушка и вздохнула, совсем как восторженная героиня куртуазных
романов.
- Или не любит платить церковную десятину и слушать указания
Синедриона... - пробормотал Оливьер. - Я слыхал, он собирался
пригласить к себе толкователей из Тимьяна, и это сильно не
понравилось дю Бенакам и кардиналу Монтаньи. Но, видимо, герцог Луи
взвесил все за и против, и решил, что союз с Аскероном выгоднее,
чем навязчивое внимание популяров.
- Что вы такое говорите? - Селена переводила взгляд своих темных
аркановских глаз то на одного мужчину, то на другого. - Вы что,
думаете что я для него - только инструмент? Что он... Нет, нет,
наша любовь...
- Разумно, а? - усмехнулся Рем. - Одна граница - с
новообращенным Севером, где додавливает Синелицых кунингас Микке
Ярвинен, другая - с победоносным Аскероном с Арканами во главе. На
Востоке - Тимьян... Он защищен от посягательств Синедриона с трех
сторон. Чтобы пойти на него войной и заступиться за единоверцам,
оптиматскому рыцарству из центральных провинций придется миновать
или нас, или популярскую вольницу. Каков стратег! Поздравляю,
Селена, у тебя очень умный жених, мне прямо нравится! А любовь...
Любовь будет только крепче, если она основана на рациональном
подходе.
- Фу! Говоришь гадости, - сказала Селена. - Ненавижу
Арканов.
- Отвратительные типы, - согласился Рем. - Терпеть их не
могу.
В дверь будуара постучали, и раздался голос лейтенанта
Мариуса.
- Мистрисс Селена, к вам его превосходительство Деспот
Аскеронский!
Девушка закатила глаза, а Буревестник засобирался:
- Три Аркана в одной башне - это уже слишком. Пойдем,
ребята!
На лестнице он все-таки столкнулся с отцом и, поймав от него
странный взгляд, пожал в ответ плечами - что бы это ни значило. И,
пересчитав каблуками ботфорт ступени, сбежал по лестнице вниз.
Осуждение или одобрение сквозило в отцовском взгляде - судить Рем
не брался. И было ли это связано с покушением - тоже. С одной
стороны - туринн-таурских эльфов Сервий Тиберий Аркан не любил
почти так же сильно, как и магов, и убийство лазутчиков поднимало
авторитет сына в его глазах. А с другой - появление герцога
Аскеронского в столице всегда вносило сумятицу, в результате его
выходок в воздухе начинал витать дух двоевластия, и это ставило
деспота в неловкое положение.