Залечить свою растительную плоть я пока что не умел, но вот на
скорую руку вырастить длиннющую лиану с кучей маленьких
подорожников вместо листьев и перевязать себе живот – да, умел. Не
знаю, почему именно подорожник. Как-то само собой получилось;
что-то из области коллективного бессознательного.
- Илья Ильи-и-ич, - нараспев произнёс Опаснов.
Слова его разнеслись эхом. Спускаясь, он шкрябал кончиком ножа
по стене. Позер сраный. И тут, наконец, он увидел меня.
- Ой, да ладно, - сказал он и сам обернулся клюкволюдом; только
таким, ненастоящим. – Я всё знаю.
- Что ты знаешь? – не понял я.
- Я знаю про тебя всё, Илья Ильич.
С тем Опаснов начал кочевряжиться. Встал в колдунскую позу и
начал вроде как выращивать шипастые лианы.
Ну а я вырастил настоящие, схватил Стаса за ноги, опрокинул и
протащил по ступенькам. Тот приложился затылком о каждую, но
вырубаться даже не думал.
- Как!? Что!? – заорал он, лёжа передо мной. - Но ты же не
умеешь! Ты не можешь уметь!
- Кто тебе сказал?
- Он… Он сказал!
Нет, похоже всё-таки действие возымело эффект и ступеньки
расшатали психику Опаснова. Дядя явно бредит. Я крепко спеленал его
лианой и начал душить. Оставлять в живых эту гадину не хотелось;
зачем мне это? Ну явно ведь вернётся снова.
- Кхь-кхь-кхь, - Опаснов вытаращил глаза. – Тебе… всё равно… не…
победить…
И в этот момент снизу раздался топот. Настоящий,
неиллюзорный.
- Наверх! Наверх! Он там!
Опаснов не один. Твою-то мать!
Задушить Стаса я не успел, - ману теперь стоило бы поэкономить,
- зато я смачно харкнул ему в рожу и, зажимая рану рукой,
устремился наверх. Сердце колотилось как бешеное. Манадреналин
вырабатывался в неприличных количествах, но мне всё равно было его
мало. Мне постоянно приходилось тратиться.
Я поддерживал незатейливую иллюзию кромешной тьмы на три пролёта
вниз от себя. Раз уж мне тяжело бежать, так пусть и преследователи
мои идут наощупь.
- Наверх! Наверх! Не упустите его!
Сколько я уже прошёл? Сто ступенек? Двести? Триста? Когда эта
грёбаная лестница наконец-то закончилась, я упёрся в дверь. И слава
тебе яйцам, - да! – она была открыта.
Я вырвался на улицу и оказался на вершине зубчатой башенки,
похожей на шахматную ладью. Вид отсюда открывался просто ебейший,
но что мне до этого вида? За мной гонятся! Меня хотят убить! Я
сейчас один против двоих, - троих? – не вывезу! Сдохну и всё!