— Знаешь, как я устал от фальшивого? Латекс, синтетика, силикон? Помада, мерзкий вкус, пластмасса, под пальцами эта структура неестественности, будто от возникшей складочки или прыща случится конец света, будто всё можно поправить с помощью хирургического скальпеля, уколов и тренера по фитнесу. Натренировать свою душу быть открытой… но да, малыш, откроешь и вот такой, как я садист и циник обязательно плюнет, попробует загадить, или уничтожить.
Я говорил раздевая её, целуя обнажённую кожу, стаскивая юбку, колготки и трусы одновременно, чтобы вот сейчас точно никуда не делась… обнажая округлый животик, который тут же был стыдливо прикрыт ладошкой, за ним и треугольник волос на лобке. И это кажется невыносимый триумф создателя – женщина. Твою ж мать, у которой неидеально тело, совсем неидеально, есть волосы в положенных местах, есть складки, этот мягкий рельеф тёплого тела, которое хочется сжимать, мять, кусать, целовать…
Встал над лежащей женщиной и кажется в сумерках номера видел, как она полыхает стыдом. И это тоже было невыносимо прекрасно.
Я сделал шаг назад:
— Замри, – приказал, на деле ожидая, что сейчас попытается остановить меня.
Но она не остановила, она действительно замерла и пока я снимал с себя джинсы и трусы, пока надевал резинку, видел как она часто дышит, как груди с затвердевшими сосками поднимаются и опускаются от движения грудной клетки, под которой долбилось с невероятной скоростью сердце, а лёгким не хватало воздуха, чтобы прийти в себя. Успокоится… нет.
Я никак не мог понять, что делать и как. Впервые за своё взрослое сознательное мужское изучение женской сексуальности, стало не по себе, неровно и неуютно, потому что побоялся напортить всё.
— Ты невероятно красивая, – прошептал то, что было совершенно незначительной частью того спектра эмоций, которые испытывал.
И вошёл в неё медленно и до упора, заполнил собой. И этот всхлип, который она издала, в этот момент снёс мне крышу. Я понял, что не смогу сделать, как хотел, или нет… нет…
Потрясающая, горячая, влажная, совершенно невменяемая, отдавалась вся без остатка, во всех позах каких я хотел, рассмотрел и зацеловал её везде, где смог, несмотря на то, что стеснение побороть не удалось до конца, но как такое возможно, так и не понял — она уплывала за мной вся целиком, отдавая себя полностью, без остатка и без оглядки. Мне, сука, мне!