А посему, хватит думать о ерунде – шуруй спать! Завтра вставать чуть свет.
Кстати… Надо бы Рыжей, наверное, лошадку подыскать, и оружие… Вон как она сегодня билась – загляденье! Где-то у него клинок был хороший: тонкий, лёгкий, но прочный при этом. Как раз под женскую руку. А лошадь…
– Искру возьму! – сказал Эл вслух сам себе. – Хорошая лошадка: умная, послушная, красивая… Рыжая, как она сама. Точно понравится!
«Слышь, атаман, а тебе оно надо – дарить подарки чужой женщине? Спать иди, придурок!»
По листве тихо застучали первые капли дождя. Эливерт вздохнул и вернулся в дом.
***
4. 4 В сказке
Ночью Эл проснулся от какого-то звука. Показалось, что в хижине есть кто-то ещё. Он прислушался, резко сел… И замер растерянно.
Она стояла в проёме двери, и лунный свет обливал её своим сиянием. Волосы цвета закатного солнца сейчас, во мраке ночи, казались почти чёрными. Она молчала. И не поднимала глаз.
В одной короткой рубахе, обрисовывающей все изгибы её юного тела. Ворон с трудом оторвался от созерцания её стройных ног, заглянул в бледное лицо.
Она, наконец, подняла сверкающие в темноте глаза. Посмотрела, будто огнём опалила. Снова не проронив ни звука. Да кому сейчас нужны слова! И так понятно, зачем она здесь в этот час.
Желание накрыло с головой. Он качнулся ей навстречу, притянул к себе манящее тело, впился в мягкие губы, одним движением опрокинул на постель и сам оказался сверху.
Она была невероятно хороша. От нетерпения, не в силах бороться со шнуровкой, он рванул с треском тонкую ткань рубашки, нырнул вниз, губами скользнув в ложбинку между грудей, с упоением вдохнув сладостный запах её кожи, и… проснулся.
Ворон подскочил изумлённо.
Никого. Один.
Восторг тотчас развеялся как дым, и лишь возбуждённое дыхание всё ещё сбивалось и дрожало.
Немая пустота. Холодная постель. После ночного дождя в доме было зябко, сыро и неуютно. В окно нехотя заглядывало угрюмое серое утро.
– Проклятье! – атаман со вздохом рухнул обратно на постель.
«Провалиться в Лидонское ущелье! Ворон, что это за хрень?! Что за мысли? Что за сны? Ты чего это, братец, удумал? Уж не хочешь ли ты втюриться в эту… странную девицу, хрен поймешь откуда явившуюся?»
Красивая... Очень красивая. Но красивых много. Это не повод терять себя! От ночки с ней, ясно-понятно, он бы не отказался. Так… разок, другой… Почему бы нет?!