— Это хорошо бы, а то я просвета пока никакого не вижу, — сказал
Илья.
— Какого еще просвета? — не понял Григорий.
Илья объяснил:
— Просвета в нашем положении не предвидится. Ты что, не слышал
объявление, что в прошлое мы попали из-за научного эксперимента? И
не врет, ведь, начальство наше, раз вот эти пираты прямо тут у нас
перед носом воняют! Да еще и парусник пиратский наши захватили с
сокровищами.
— Ну, допустим, попали мы в прошлое. И что с того? Не на войну
же с американцами! По мне, так даже лучше и интереснее. Приключение
получается, вроде, как в книжках пишут. Когда бы мы еще пошли в
поход на эсминце к таким красивым островам? Тут же самый настоящий
курорт вокруг нас! Посмотри, какие развесистые пальмы на берегу
торчат! Просто сказка! — высказал свое мнение Григорий.
— Да ты просто, Гришаня, не понимаешь еще, наверное, что родных
своих мы теперь никогда больше не увидим! Вот ты, например, папашу
своего санитара не обнимешь уже ни разу, — высказался Илья.
Григорий посмотрел на него, как на ненормального, и
проговорил:
— Так отец мой гад редкостный. Мало того, что он одноногим с
войны вернулся и пить начал, не просыхая, так еще мамку мою
загнобил так, что померла она раньше времени год назад. В аккурат
перед тем, как меня призвали, приступ сердечный у нее случился, а
потом инфаркт. И все, умерла. Так что я не сильно расстроюсь из-за
родителя. Пусть теперь до конца жизни один сидит в нашей
коммунальной комнате, пока не сопьется уже окончательно.
— А я вот очень переживаю за своих. Люблю я и маму, и отца, и
бабушку с дедушкой, и сестренку с братишкой. Хорошая семья у нас,
крепкая. Да и квартиру новую недавно получили. А теперь, вот, я
навсегда один остался здесь в чужих краях, выходит, — сказал
Илья.
— Да брось! Ты же не один, а в коллективе, среди товарищей. Не
пропадешь. А семью потом сам себе новую построишь. Какие твои годы?
— попытался Григорий успокоить земляка с Дальнего Востока.
Между тем, они подошли к берегу, и вскоре форштевень баркаса
ткнулся в прибрежный песок в нескольких метрах от линии прибоя.
Петров и Доренко спрыгнули в теплую воду и начали принимать мертвых
англичан, которых по одному подавали им с баркаса Бекманбетов и
Камнебитов. А от первых береговых пальм к ним уже бежали матросы из
отделения старшего матроса Матвеева. Они принесли брезентовые
носилки и поволокли на них первый выгруженный труп в глубину
острова. И работа закипела.